Когда-то был человеком

А дома мы обнаружили разгадку появления пустой тары: счета, напоминания, счета, напоминания. Новые «хозяева» клуба заказывали в нашей пивоварне все новые и новые партии товара, а поставки не оплатили ни разу. Когда этот источник, как и следовало ожидать, иссяк, то они попросту начали заказывать бутылочное пиво в другой пивоварне, потом в третьей и так далее. Хотя бы сдать пустые бутылки и ящики казалось «антиавторитарным» субъектам чересчур большой затратой сил. Отпускала ли «антиревизионистская фракция», она же «ганноверский Вьетконг», пиво бесплатно или же деньги от выручки потекли по другим каналам – установить не удалось. Впрочем, это было и не так важно: долги были оставлены нам.

На столе лежало также письмо, в котором домовладелец уведомлял нас о разрыве арендного договора. После всего, что случилось (например, загаживание помещений), у нас и не было никаких оснований протестовать. Однако добряк хотел дать нам еще один шанс. «Если вы лично, господин Киттнер, обязуетесь постоянно присутствовать в клубе в те дни, когда он работает, я аннулирую требование о разрыве договора. Вам я доверяю». Но мне самому не хотелось снова подвергать себя такой нервотрепке. Даже если бы мы сумели вытащить предприятие из финансовой пропасти и снова все наладить, мне все равно пришлось бы навеки распроститься со своей профессией кабаретиста, принеся ее в жертву обязанностям надсмотрщика и хозяина клуба.

В целях маскировки, дабы не провоцировать новые акции со стороны ССНС, мы повесили объявление: «Закрыт на ремонт (и это было, видит бог, чистой правдой) до 12 сентября 1969 года».

И в этот день мы действительно открылись еще раз. На торжественное закрытие пригласили 150 гостей – наиболее умеренное крыло ганноверских левых. Даже телевидение, в течение 18 месяцев не сообщавшее ни слова о нашем существовании, внезапно появилось, а затем показало меланхолически-ностальгический фильм о происшедшем.

Были расставлены уцелевшие тарелки, опорожнены оставшиеся бутылки, после чего я чисто по-американски пустил с аукциона уцелевший клубный инвентарь, на который нашлись желающие, а вырученные деньги передал в фонд освобождения Вьетнама. Большое знамя фронта, украшавшее читальню, под шумные аплодисменты принесло нам 300 марок, большой портрет Маркса из конференц-зала – 60 марок.

Несколько стульев забрала соседняя пивоварня, стойку бара – группа молодежи из Хамельна, горевшая желанием основать у себя аналогичный клуб. Как я позднее узнал, его постигла та же судьба, что и ганноверский.

Оставалось еще единственное уцелевшее произведение искусства – люстра, висевшая над баром. Мы договорились с домовладельцем, что заберем ее позднее, недели через две. Но он это уникальное произведение отправил на свалку, даже не проинформировав нас.

В пустые помещения на Николай-штрассе въехала школа карате. Таким был бесславный конец «Клуба Вольтера».

Нам же с Кристель пришлось занять 200 марок, чтобы купить бензин для поездки на очередные гастроли. Кроме того, мы еще много лет выплачивали в рассрочку «пивные долги», оставленные нам «антиревизионистским» движением.

КАК МЫ ОДНАЖДЫ ПОДРЫВАЛИ БОЕВОЙ ДУХ ВОЙСК

Для успеха революции важно, чтобы солдаты противника рано или поздно осознали, что выступают за неправое дело, отказались повиноваться и начали братание с революционерами. В этой простой истине я однажды убедился сам, во время трагикомического происшествия, случившегося в маленьком городке.

В 1968 году к нам приехал человек из Люнебургской пустоши и привез с собой удивительные документы. Их можно было назвать «местными сообщениями» или «придворными новостями» одного пивного заведения в небольшом нижнесаксонском городишке Фасберг. Называлось оно «Фасбергер хоф», и его хозяин, похоже, из кожи лез вон, чтобы поддерживать свое заведение, посещавшееся преимущественно солдатами, в духе и традициях пивных, где некогда собирались штурмовики. Во всяком случае, об этом свидетельствовал позорный листок «Хофнахрихтен», украшенный «железным крестом», который регулярно раздавали у стойки. Одна лишь цитата из этой газетенки, выдержанной в псевдовоенном духе:

«Работает цветной телевизор. Во время трансляции популярных передач столики необходимо заказывать заранее. Передачи из зоны Германии, все еще находящейся под советской оккупацией, в «Фасбергер хоф» не включаются из принципа – по политическим мотивам». И еще: «В честь моих многочисленных друзей и посетителей из Баварии на фронтоне «Фасбергер хоф», помимо военного знамени рейха (!), будет вывешиваться и баварский флаг».