Когда-то был человеком

На следующий день я позвонил Ф., извинился и попросил выслать еще несколько экземпляров пособия, чтобы продавать их у себя в клубе. Карл-Георг Гюнтер вздохнул с облегчением и немедленно прислал в Ганновер 50 экземпляров. Цену – 18 марок за изданную гектографическим способом брошюру – нельзя было назвать умеренной. Хотя, с другой стороны, она объяснима, если принять во внимание небольшой тираж произведения. Духовная деятельность в конце концов тоже должна оплачиваться, а Ф. нужно было жить на доходы от своего творчества. Кроме того, он великодушно предложил скидку на одну треть стоимости брошюры, так что мы могли предлагать ее покупателям за 12 марок. Несколько раз мы были вынуждены дозаказывать тираж – так хорошо она расходилась. Многих молодых рабочих и студентов из нашего «Клуба Вольтера» не смущала цена, особенно когда я от души рекомендовал им брошюру: «Прочти! Не обращай внимания на заключительные абзацы и несколько ошибок в тексте. Книга великолепная! Из нее можно кое-чему научиться!»

Несколько месяцев спустя я купил за 1 марку 80 пфеннигов для пополнения своего образования «Основной курс по изучению "Капитала"», выпущенный издательством «Дитц-ферлаг»; автор – профессор Вальтер Шелленберг. Наш друг Карл Гуггомос, тогдашний главный редактор и издатель уважаемой западноберлинской газеты «Экстрадинст», обратил мое внимание на него, когда я с восторгом рассказал ему о пособии Ф. При этом он как-то странно подмигнул мне. После первых же двух страниц текст показался мне удивительно знакомым, и не только по содержанию: я узнавал каждую формулировку, каждую запятую. Издание было датировано 1967 годом, «труд» Гюнтера Ф.- 1968. Лишь абзац о «ревизионистских» партиях, да еще грамматические ошибки, – это все, что внес Ф. нового в текст, остальное было попросту списано – слово в слово, абзац за абзацем, глава за главой, включая и ссылки на источники, только основной не был назван.

Банковский грабитель из «политических» и здесь показал себя как обыкновенный мошенник. Вся его научная деятельность состояла в том, что он перепечатал на машинке «Основной курс» Шелленберга, обогатив его орфографическими ошибками. Еще на страницах, примерно, десяти плагиатор счел нужным актуализировать» текст. Так, он к словам «рабочий класс» добавил студентов», а «марксистско-ленинская партия» заменил «революционные студенты». Вместо «Западная Германия» было вставлено «у нас, в ФРГ». Кроме того, выбросил несколько показавшихся ему неудобными пассажей о запрете КПГ и о ГДР. Не только вор, но еще и фальсификатор.

То, что я стал жертвой ужасного надувательства, свидетельствует, разумеется, не только о моем тогдашнем незнании новинок в области политэкономии, но и о силе убеждения, с какой был написан оригинал. Когда мы без промедления позвонили Ф. и призвали его к ответу, он даже не стал отпираться, даже не старался хоть как-то скрыть свое бесстыдство. «Вы что, никогда не слышали о незаконных переизданиях?» – заявил он и повесил трубку. «Незаконное переиздание» по цене, в десять раз превышающей стоимость оригинала, да еще под чужим именем! Обман, плагиат – самое мягкое, что можно было сказать в этой связи.

Вполне понятно, что после такого успешного улова Ф. больше у нас не появлялся (вполне возможно, что подобную аферу он провернул в десятках других клубов). Мы же позднее имели возможность следить по радио и телевидению за взлетом его карьеры, проникновением мелкого авантюриста в высшие сферы «революционной» деятельности. Правда, я в этом случае не могу сообщить точно все подробности и детали, поскольку знакомился с ними не лично, а по сообщениям средств массовой информации.

Есть «Справочник по вопросам истории», выпущенный буржуазным издательством «Компакт» (Мюнхен, 1980). Задача его, как явствует из предисловия, перечисляя события в хронологическом порядке, показать без каких-либо комментариев их взаимосвязь и тенденции. Я прочитал о «важнейших датах» в истории ФРГ с 1970 по 1978 год. Самым впечатляющим в этой хронологии было то, как органически тесно переплелись друг с другом террористические акции и реакция на них со стороны государства: театрализованные покушения неукоснительно сопровождались ограничениями конституционных свобод для всех граждан. Происходило то, о чем давно и горячо мечтал тот или иной реакционный политик. Даже введение практики запретов на профессии мотивировалось наличием актов насилия со стороны анархистских группировок. Террористические покушения происходили как по заказу – при этом я делаю слишком много чести словечку «как», вводя его в предложение.

То, что в рядах анархо-террористов активно действовала агентура полиции и секретных служб, давно уже не является тайной ни для кого. Агент-провокатор – явление не новое.