Когда-то был человеком

Кроме сценического реквизита, в моем платяном шкафу нет никаких атрибутов буржуазного благосостояния, без которых многие люди не мыслят своего существования, – таких, например, как «пиджак однобортный из особо ноской материи со скромным рисунком» или «модный двубортный костюм, приталенный, 60 % чистой шерсти» (брюки с манжетами, косые карманы, несминаемая складка), я уж не говорю о смокинге или фраке. Я не обзавелся даже более или менее приличным галстуком, если не считать тех, что мне подарили: не люблю носить на шее эту удавку. В этом – мой шик. Я могу себе это позволить, так как на официальные приемы меня приглашают нечасто, а потому дорогой гардероб означал бы для меня выброшенные деньги: никогда бы не смог износить его.

А если мне и предстоит «выход в свет», я нахожу выход из положения и одеваюсь так, чтобы не оскорбить своим видом приглашенных гостей и не поставить хозяев в неловкое положение. В таких случаях я извлекаю на свет божий черные вельветовые брюки, бережно хранимые для подобных случаев, удобную и чистенькую куртку того же цвета и из того же материала. Для того чтобы весь ансамбль был выдержан в принятых в обществе черно-белых тонах, стараюсь заблаговременно сдать в чистку белый свитер. Экипировавшись таким образом, я своим видом не вношу особого диссонанса в атмосферу юбилеев, свадеб, похорон и приемов.

Когда руководитель Постоянного представительства ГДР в Бонне Михаэль Коль устроил в Ганновере прием по случаю своего официального вступления в должность, он пригласил на него не только представителей политических и общественных кругов земельной столицы, но и оппозиционных деятелей культуры и – что следует особо отметить, поскольку в ФРГ такие вещи, к сожалению, совершенно не приняты, – также рабочих. Тем самым он продемонстрировал не только знание дипломатического этикета, но и суверенный стиль поведения, характерный для представителя социалистического государства. Я тоже оказался в числе приглашенных.

Киттнер выступает перед бастующими рабочими судостроительной верфи в Бремене

Нижнесаксонское земельное правительство, по слухам, направило в связи с этим послу официальный протест: приглашение господина Киттнера в период, когда накал демонстраций «Красного кружка» достиг своего апогея, является-де «недружественным актом». Но на представительство ГДР это явно не произвело никакого впечатления, так как и на следующий прием мне опять пришло приглашение. Это радует меня до сих пор, и я нисколько не сожалею, что в то время мне приходилось, уходя с демонстрации, делать здоровенный крюк, чтобы заехать домой и переодеться в свой роскошный вечерний костюм.

Дипломатический прием, после того как были произнесены приветственные речи, проходил, как обычно, в непринужденных беседах разбившихся на группы гостей. Некий пожилой господин, занимавший в ХДС какую-то официальную должность, подняв свой бокал, добродушно обратился ко мне:

– Вот видите, господин Киттнер, вам, представителям искусства, живется легче, чем нам: вам не приходится париться в парадных костюмах.

– Это одна из немногих привилегий, которые у нас есть, – так же любезно парировал я.

Господин решил, видимо, отплатить мне за такой ответ и нанес сокрушительный удар:

– Но преимуществами свободного Запада вы охотно пользуетесь, не правда ли? Скажите-ка: ведь такую шикарную куртку, что на вас, там у них не купишь. – Под «там, у них» он имел в виду ГДР.

В ответ на это я молча распахнул куртку и показал господину, знавшему толк в моде, этикетку, пришитую изнутри: «Народное предприятие по пошиву верхней одежды в Вернигероде». Эту добротную вещь я в свое время купил в ГДР, когда неожиданно выяснилось, что мне предстоит вечером идти на прием по случаю нашей премьеры.

Господин из ХДС лишился дара речи. Не говоря ни слова, он быстренько отошел и присоединился к другой группе беседующих.

МЕНЯ ОПОЗНАЛИ

Как-то раз, делая покупки в универмаге Магдебурга (ГДР), в одном из отделов я обнаружил нечто, меня приятно поразившее. Это был широкий ассортимент таких замечательных вещей, которые бесполезно искать в гигантских торговых центрах, принадлежащих концернам ФРГ. А именно: «знамя красного цвета, 120 X 120 см, I сорт», изготовлено в 1977 году народным предприятием «Бандтекс» в Пульснице. Или же флаг меньшего формата, 60X100 см, изготовленный народным предприятием «Планета» в Эппендорфе. Имелось также знамя, которое можно вывесить из окна (хотя до Первого мая было еще далеко), тоже первого сорта, 40x60 см, вдобавок сниженное с 2 марок 90 пфеннигов до 1 марки 60.

Вспомнив о том, как нам дома часто приходилось заниматься кройкой и шитьем, я, обрадованный, накинулся на товары, закупив столько, чтобы этого хватило мне и моим друзьям минимум на год. К тому же я приобрёл – какой все-таки замечательный универмаг – несколько лозунгов и транспарантов, призывающих к солидарности с чилийским народом и к поддержке движения за освобождение Южной Африки.