Когда-то был Апрель

Требовался глоток свежего воздуха. Нужно привести в равновесие душу и тело, тем более в желудке после двухдневного голодания продолжало бурлить, призывая хозяина, встать и немедленно накормить организм. Вместо космических карт с названиями звёзд и планет в голове была одна мысль о небольшом магазине, торгующем шашлыками, чебуреками и курами гриль. Поняв, что сейчас никакие тайны Вселенной не могут конкурировать с шаурмой, Апрель натянул штаны и свитер.

И только он собрался выйти из комнаты, как кристаллы вспыхнули и, разливая белоснежный свет, привлекли его внимание.

Без страха и сомнений Апрель склонился над столом, всматриваясь в магическое свечение. Он доверял кристаллам и погружался в свет всё глубже и глубже.

Испуг явился внезапно; опасение опуститься на такую глубину или, наоборот, взлететь на такую высоту, что дороги назад уже не найти, привели в трепет.

Апрель обхватил лицо руками, желая, вырваться из бездонного свечения. Но испуг сменился страхом, страх перерос в ужас, и пронзительная боль во всём теле надломила волю. Апрелю показалось, что в голове поселился бешеный ёж. Ежу было тесно и страшно. Он распустил все свои иглы и, свернувшись в клубок, быстро вращался, разрывая ткани внутри черепной коробки. Стиснув зубы и размахивая руками, Апрель скинул кристаллы со стола и вскрикнул, как кричат напуганные дети.

Свет кристаллов потух. Боль отступила. Он смотрел на мистические минералы, которые уже остыли; затем Апрель схватил оба элемента Фаро и, распахнув окно, вышвырнул их на улицу, словно мусор.

Глава 12

Глава 12

Что видят птицы, поднимаясь на сотни метров ввысь, над таким городом, как Москва? Возможно, они любуются архитектурным изяществом, правильными линиями кольцевых дорог или, быть может, дорогими авто со всего света? Человеку хотелось бы верить, что творение зодчих восхищают даже ворон; но пернатым не интересны исторические изыски городского ландшафта, а машины для них лишь мишень. В полёте гигантские здания из бетона не кажутся им огромными, а живые магистрали невероятно похожи на муравьиные тропы, которые удивляют только с наступлением вечера, оттого что автомобили русские, немецкие и японские просто светятся в темноте, как жуки-светляки. И только необъяснимая загадка, мигающих красных стоп-сигналов, привлекает наших крылатых друзей.

Кем же представляется человек парящим в облаках? Посмотрите на плечи бронзовых памятников знаменитым мужам, и сразу станет понятно, как они относятся к тем, кто считает себя хозяевами Земли. Птицы брезгуют двуногими существами, потому поднимаются к облакам. Оттуда они следят за прямоходящими и смеют утверждать: человек мал, суетлив, а жизнь его бессмысленна, как у земляного червя.

Если подняться ещё выше и раствориться в экзосфере, то люди с той верхотуры превращаются в плесень: иногда бесполезную, но чаще элементарно опасную для планеты. Не видно лиц, неразличим цвет кожи и разрез глаз. У тех, кто наблюдает с высоты наш мир кровавых войн и лживых интриг — возникают великие сомнения в адекватности человека, а наличие разума в людях, ставится под недвусмысленное сомнение.

И страшно представить, что видят Творцы, глядя со звёзд. Они создали этот мир и точно помнят, каким надлежит стать ему в идеале будущего. Зоркий глаз Создателя найдёт отличия оттого, что задумал он когда-то и тем, чем стала Земля. Взгляд Богов прозорливей охотничьего глаза орла или камеры на парковке; Творец безупречно запоминает лица виновных, отравляющих ядом цветущий мир. Пусть человек не сомневается — за ним непременно следят; все племена под лупой создателей гор и океанов. И Богам всё равно понимает ли человек, что творит с наивностью жестокого ребёнка или убивает нарочно, лишь бы заполучить блага и сытость ненасытного брюха.

***

Апрель схватил куртку и вышел из квартиры. Реальность сообщала, что на улице утро: часов эдак девять. Он оценил заботу Ивана, который встал ни свет ни заря и отправился на поиски друга. Как приятно, что о тебе помнят, ждут, заботятся и переживают. «Хороший парень Ванька», — подумал Апрель Старцев, приближаясь к заветному магазинчику с шаурмой. Палатка была уже открыта и вовсю обслуживала клиентов.

Молодой продавец-кавказец острым, как бритва ножом срезал с конусообразной конструкции тонкие ломтики мяса. Затем, ловко цепляя кусочки, живо закручивался их в армянский лаваш. Добавив в съедобный конверт свежие овощи, кудесник восточного блюда заправлял своё творение майонезом и кетчупом.

Единственным в очереди за едой был мужичок лет пятидесяти, явно вчера перебравший с алкоголем. Он жадно посматривал на вооружённого острым ножом продавца, оглядываясь на уже купивших пищу людей. Счастливчики пристроились рядом за одноногими столиками и торопливо пережёвывали еду.

Соблюдая порядок, Апрель занял место за хмельным мужичком, посмотрев на свои окна.

«Куплю шаурму и сразу отыщу кристаллы», — успокаивал себя Апрель.

Он пожалел, что выкинул минералы. Понял, что зря горячился. Выпал прекрасный шанс, прожить свой век, как-то особенно — ведь он с детства мечтал совершать подвиги.