Когда Шива уснёт (СИ)

Эви, пожав плечами, уложила таинственный пакет в свой походный рюкзачок и, тепло простившись, вышла на улицу. За секунду до закрытия двери за её спиной прошелестел уже знакомый сквозняк, но она предпочла не оглядываться — странностей на сегодня было и так достаточно.

— Таде-еш, я дома!

Отозвался только выбежавший встречать Дали — разразился истошным мявом и бросился тереться о ноги, словно очень соскучился.

— Ну здрасте, точно сто лет не виделись, кош, ты чего это, а?

Эви почесала зверя за ушком, стянула с плеч рюкзак с продуктами, сбросила босоножки и направилась на кухню разбирать покупки. Уход Тадеаша без предупреждения выглядел, по меньшей мере, странно, но она постаралась взять себя в руки и найти рациональное объяснение. Однако объяснение находиться не пожелало, а вот тревога появилась.

«Эви, как только вернёшься, позвони мне. НЕМЕДЛЕННО!!!». Записка, прихваченная с углов скотчем, вызывающе белела посреди кухонного окна.

Перехватило дыхание. Дрожащими руками она достала из сумки мобильный, но тот почему-то оказался разряжен. Несколько минут пришлось потратить на поиски зарядного. К моменту включения телефона Эви уже изрядно лихорадило.

— Да! Алло! Тадеш, это я. Что случилось, где ты?

Тад шумно выдохнул — она отчетливо услышала это и поняла, как он сейчас напряжен. Сердце колотилось так, что шумело в ушах.

— Эви… Эви… Девочка моя, с тобой всё в порядке? — голос его подрагивал.

У Эви потемнело в глазах. Она ничего не могла понять. Боль, звучащая в голосе Тадеаша, выбивала почву из-под ног.

— Милый, со мной всё хорошо. Да и что могло случиться, я вышла всего на сорок минут…

— Сорок минут?! — Тад с трудом сдерживался. — Тебя не было сутки! Сутки, ты понимаешь?! Что я должен был думать? Твой мобильный всё время вне зоны. Я обзвонил все больницы. И даже морги. Всю ночь, всю ночь звонил по всем номерам, которые смог отыскать в твоих записных книжках, к контактах соцсетей: никто, ничего, нет, давно не видели, держи нас в курсе. Добро, хоть матери твоей не написал ещё — представляю, что бы она вообразила! Тебя не было видно даже… не имеет значения. Тебя нигде не было, я не мог тебя найти. Я — не мог! Такого бессилия и страха никогда ещё не испытывал. Значит, так. Сиди дома и никуда, умоляю тебя, никуда не вздумай выйти. Пожалуйста, Эви. Второго раза я не вынесу. Дождись меня, я уже еду.

Он сбросил соединение, не дожидаясь ответа. Впрочем, ответить Эвике было нечего — заявление Тада ошеломило её настолько, что все слова испарились. В голове не укладывалось: он сказал, что прошли целые сутки. Если это розыгрыш, то очень глупый, точно не в духе Тадеаша. Да и голос его звучал совсем не весело. Значит, стоит допустить, что она действительно отсутствовала сутки. Но каким образом? Эви прекрасно помнила, буквально по минутам, где была и с кем общалась. Бакалейная лавка. Прогулка. Аптека. Всё! Никаких провалов в памяти, никакого тумана, свойственного временной амнезии. Она отлично себя чувствовала. Однако объяснить произошедшее не могла. Оставалось надеяться, что Тадеаш понимал хоть немного больше, чем она.

В замочной скважине скрипнул ключ, и открылась дверь. Эвика рванулась в прихожую. Тадеаш, измученный, с потемневшим лицом, медленно стянул с себя куртку и бросил её на пол. Потом в несколько шагов покрыл разделявшее их расстояние, сгрёб её в охапку, прижал к себе так крепко, что едва не затрещали кости. И замер.

— Не шевелись, пожалуйста. Вдруг исчезнешь… — Голос звучал глухо. — Только сейчас понял, как устал. Мне без тебя дышать неинтересно, понимаешь? — Он слегка отстранился, бережно взял в ладони её лицо, долго, напряжённо всматривался. Потом глубоко вдохнул и спросил уже спокойным голосом: — Где ты была, радость моя? Это не праздный вопрос, расскажи всё, что помнишь, каждую мелочь — значимо абсолютно всё.

Ошарашенная Эвика, запинаясь, начала перечислять то, что совсем недавно вспоминала сама. Тад внимательно слушал, изредка кивая. Когда она дошла до рассказа об аптеке, он насторожился.

— Так-так… Там происходило что-то странное? Как, говоришь, звали аптекаря — пан Хроно… Хронак? Однако… — Тадеаш выглядел озадаченным. — Ну, вот и причина. Надо же, кто бы мог подумать… Ладно, это потом. Всё — потом. Сейчас меня волнует только одно — ты. Никуда больше не отпущу. Ни за что.

Эви, в эту минуту желавшая лишь одного — чтобы его объятия не размыкались, согласно кивнула.

— Я ничего не понимаю, но сил нет разбираться. Завтра подумаем, да? Пойдём спать, любимый.

Но, несмотря на усталость, уснули они не сразу — оба были слишком взвинчены. Тадеаш, проведший на ногах всю прошлую ночь, отключился первым, но даже уйдя в глубокий сон, не выпускал Эвику из объятий. Она полежала ещё минут десять, слушая, как мерно шумит кровь в его руке, лежащей под её головой. Потом, наконец, разрозненные картинки странного и суматошного дня окончательно смешались, и на Эви упало бездонное голубое небо первого сна.