Когда развергнутся тучи

– Если она сдохнет от такого, то она не подойдет для моего «бравного воина», и я буду искать другого, – сказал он ему и яростным взглядом посмотрел на остальных, – еще есть возражения? Тех, кто попытается еще хоть слово мне сказать, про мои действия, ждет та же участь. Если здесь есть те, кому не нравится происходящее, то может валить отсюда. А теперь, подключай! Никто больше и слова не сказал, даже взгляда боялись поднять на своего господина. Они включили машину, и все покорно стояли и наблюдали за происходящим.

Анжелиза и крестьяне.

Время шло, Джарольд каждый день забирал меня из замка и привозил к себе в лабораторию. С каждым разом он становился более жестоким и больше держаться я не смогла.

Как-то раз, когда мне было 5 лет, я попыталась рассказать маме обо всем, что он делал. Но я и подумать не могла, что все это время за мной следили.

Оказывается, Джарольд приставил к моей двери в комнату, своего охранника. Поэтому, когда я решила пойти к маме, охранник схватил меня за локоть и швырнул обратно в комнату, при этом он тоже зашел, а следом за ним и дядя, и они плотно закрыли дверь.

– И куда же ты собралась, моя милая? – с упреком и издевательски спросил дядя.

– Я хотела прогуляться, – я так сильно его боюсь, что мой голос начинает дрожать от одной только тени на стене, я уже молчу о том, что происходит со мной, когда он на меня смотрит.

– Да что ты говоришь. Я отлично знаю, что ты решила пойти к Саре и все рассказать.

Мое сердце ушло в пятку, я не могла и звука произнести, и окаменела от страха.

– Знаешь, при своих пяти годах, ты довольно умный ребенок. Не многие дети в твоем возрасте еще могут отлично разговаривать и быстро думать, но ты у нас исключение. Ты ведь еще в младенчестве могла понять, кто, о чем разговаривает, и что я с тобой делал, я прав?

Я испуганно сглотнула.

– Ну что ты, не бойся меня. До тебя быстро доходит, когда нужно заткнуться, а когда говорить. И объяснять тебе по 100 раз ничего не надо, поэтому я надеюсь, ты сейчас тихо и спокойно пойдешь со мной в лабораторию и не издашь ни звука, – глаза у дяди пылали яростью, и я не могла отвести от них взгляда. Настолько я была напугана. При этом он еще и злобно улыбался. Я даже вздохнуть не могла, меня всю трясло, – вставай и пошли, не испытывай мое терпение, – но я как будто приросла к полу.

Он заметил, что я вся трясусь и не могу встать, подошел ко мне и резко дернул на себя так, что наши лица были довольно таки близко. Он был таким злым, что в его глазах можно было заметить пылающий огонь в самом центре.

– Сейчас ты встаешь и идешь со мной в лабораторию, а когда возвращаешься в замок идешь к себе в комнату и больше не высовываешься. Предупреждаю тебя в первый и последний раз, если ты, хоть слово скажешь о том, что здесь делают, я церемониться не буду, без всяких раздумий пойду и вырежу всю твою семью, а после и весь Гостлин. Ты меня поняла?

И я судорожно кивнула головой, а после собралась с силами и пошла за дядей. Я не хотела, чтобы из-за меня пострадали невинные люди, поэтому я больше ни слова не сказала, как проходило мое лечение, а когда спрашивали, говорила, что все отлично и замечательно, а после уходила к себе в комнату и плакала.

***

Мне было восемь, когда у меня появились первые друзья.

В тот день, мне захотелось погулять за воротами замка, и я сбежала. Я шла по незнакомым улицам и рассматривала окрестности, на улице уже начинало темнеть.

Меня как раз в это время никто не ищет, вот я и оделась в обычную крестьянку, на голову надела парик и скрыла магией цвет глаз и вышла посмотреть, как живут другие люди.

Мне всегда говорили, что надо присматривать за своим народом и думать об их благополучии. Но для этого надо знать, как живет мой будущий народ.

Я ходила по улицам и рассматривала разные семьи, как они после тяжелой работы приходили домой и усталые шли отдыхать. У многих были маленькие дети, которые висели на родителях и просили поиграть с ними. Некоторые отправляли детей погулять с друзьями и не мешать, им отдыхать, но были и те, кто выходил со своими детьми на улицу, и играли с ними в игры. Дети пытались уговорить родителей поиграть в классики.

“Эта игра была известна всем, дети мелом рисуют на земле квадратики, а в них номера цифр, и так от 1 до 10, а когда заканчивали рисовать, брали любой маленький камушек и становились напротив рисунка. В эту игру можно играть большой компанией. Один человек становился возле нарисованной клетки с номером 1 и кидал в неё камушек. Если он попадал, то прыгал на одной ноге по всему рисунку, а там, где было нарисовано две клеточки вместе, он становился двумя ногами.

Когда допрыгал до конца рисунка, он развернулся и поскакал в обратную сторону, при этом, когда он подходит к той цифре, где лежал его камушек, он останавливается, поднимает его и дальше прыгает к финишу. И так по очереди”

Бедные усталые родители не могут отказать своим детям и начинают прыгать. Я шла мимо и наблюдала за ними. Все это выглядело так интересно и весело, что хотелось самой сыграть вместе с ними.