Когда растает снег...

Долгая зима, в конечном счете, полностью изменила и его жизнь. Он все же женился, хотя первоначально, едва попав в этот мир, о том даже и не думал… Но теперь нисколько не жалел об этом — несмотря на все трудности, с Викой он жил душа в душу… Хотя далеко не всем семьям это удавалось в нынешнее трудное время. Он выучился в университете, закончив его с отличием. Что большинство тех, с кем вместе он поступал в 1966 году в университет, так и не смогли — бросили учебу. Он сумел принести определенную пользу родине взятыми из будущего идеями. И, как оказалось, советское правительство вполне себе по достоинству оценило их… Две Сталинских премии второй и первой степеней, звание Героя Социалистического труда, подаренный правительством «Москвич-412» были вполне себе наглядным доказательством этого… Хотя, откровенно говоря, Михаил не очень-то представлял, что ему делать хоть с премиями, хоть с тем же автомобилей. Хоть ему и, без всякой сдачи, вписали в права категорию на легковушки, но за все время он проехался не больше десятка раз… Это за два года-то! Да и то — на речку, отдохнуть с женой и родными… В общем, можно считать, что прожил он эти годы нормально!

Но вот и приехали… Трамвай остановился у их остановки, и Михаил вылез из вагона, продолжив свой путь уже пешком… Вот уж и его дом. Вот стоящий посреди двора зеленый «Москвич-412» — новенький, как будто только с завода! А вон дома его уже ждет Вика… Закончив университет, они перестали считаться студентами. Так что после получения диплома Вику практически автоматом перевели в инженеры, попутно отправив работать по специальности — на недавно получивший название «Тантал» завод. Тем более, что с инженерными кадрами в стране возникла проблема. Резко сократившегося выпуска ВУЗов просто не хватало чтобы заполнить все имеющиеся на производствах места… Так что сейчас Михаил приезжал домой, а его жена уезжала на работу. Хотя через какое-то время смены поменяют — и тогда они оба будут работать в день. Третьей смены на заводах СВЧ-электроники не было.

За то с этого года ушли от «шестидневок». Теперь, как и до Долгой зимы, выходными стали суббота с воскресеньем. Впрочем, это касалось далеко не всех производств… Например, на Сарсельмаше цеха работали и в выходные — ибо производство считалось стратегически важным. Удивительное дело — еще пять лет назад стратегически важными считались военные производства, а сейчас — производящие сельхозтехнику…

— Привет! — первой поприветствовала Михаила вышедшая прогуляться с дочкой Квета.

— Привет, дядь Миш! — коверкая слова, повторила за матерью мелкая.

В свои три года Василиса говорила уже достаточно неплохо, во всяком случае понять ее можно было… «Закончится Долгая зима — тоже детишками обзаведемся!» — мечтательно улыбнувшись своим мыслям, подумал Михаил.

— Привет! — поздоровался сразу с обеими парень, проходя домой.

Дома, можно сказать, все было как всегда… Батя ушел на работу во вторую смену, пришедшая с работы мать готовила на кухне ужин. Старшая сестра тоже ушла на работу, ее муж читал какую-то книжку, а дети бегали где-то на улице. Ну да, лето, школьные каникулы… В общем, ничего необычного. Сам примерно так же когда-то по улицам бегал… В своем первом, настоящем, детстве. Все же дети — они остались детьми и в новой эпохе. Хотя нет, даже они стали словно несколько серьезнее, взрослее…

— Тебе письмо опять прислали, — когда Михаил зашел на кухню, сообщила мать.

— Откуда? — заинтересовался он.

— Из секретариата Председателя Совета министров…

— Понятно, — кивнул в ответ Михаил. — Сейчас схожу, гляну…

— Ты есть лучше приходи! — усмехнулась мать. — Успеешь еще прочитать…

— Сейчас, только умоюсь да переоденусь, — ответил парень.

Ну да, все верно… Письмо может и подождать, а есть надо пока оно все горячее. Хотя любопытство все равно не отпускало… Что за письмо? От Пономаренко что ли? Так что пока раздевался, умывался, пока садился есть, Михаил только и думал о том, что еще могло вызвать интерес советского руководства.

Да, за последние годы он успел стать в Москве частым гостем… Уж по паре раз в год на неделю-другую в «командировку» он уезжал стабильно. Чаще всего — вызывали по поводу предложенных им технических новинок. Но один раз можно было бы посчитать особым — как раз когда он предложил идею «неомаздакизма».