Когда пора отступиться

– Процент самоубийств среди студентов колледжей по стране составляет семь с половиной человек на сто тысяч. Но буквально в этом году уже трое из ваших семисот студентов покончили с собой. Это в пятьдесят семь раз выше среднего показателя.

Отри поднял брови.

– Что ж, я уверен, что вам известно о…

– Выбросы, – договорила за него Райли, всё ещё сдерживая улыбку. – Да, мне известно о них. И всё же уровень самоубийств в вашей школе кажется мне совершенно… несчастливым.

Отри молчал, глядя в сторону.

– Декан Отри, у меня создаётся впечатление, что вы не рады тому, что здесь находится сотрудник ФБР, – сказала Райли.

– Я действительно не рад этому, – подтвердил он. – Да и могу ли я радоваться? Это же пустая трата времени, как вашего, так и моего, и денег налогоплательщиков. А ваше присутствие здесь может создать впечатление того, что что-то не в порядке. А у нас в Колледже Бярс всё в порядке, смею вас уверить.

Он наклонился через стол к Райли.

– Агент Пейдж, к какому именно подразделению ФБР вы относитесь?

– Отдел Поведенческого Анализа.

– А, это неподалёку, в Квантико. Что ж, возможно, вам захочется узнать, что многие из наших студентов родом из семей политических деятелей. Некоторые из родителей имеют заметное влияние на правительство – включая ФБР, смею полагать. Я уверен, что вы не хотите, чтобы до них дошли такие известия.

– Такие известия? – переспросила Райли.

Отри покачался в кресле вперёд и назад.

– Подобным людям может захотеться подать жалобу вашему начальству, – сказал он со значительным видом.

Райли почувствовала себя не в своей тарелке.

Она поняла, что он догадался, что она приехала не в официальном порядке.

– Лучше всего не создавать проблем там, где их нет, – продолжал Отри. – Я лишь отмечаю это для вашего блага. Мне бы ужасно не хотелось, чтобы вы поссорились со своим начальством.

Райли чуть не рассмеялась вслух.

Ссоры с начальством были для неё привычным делом.

Как и отстранения или увольнения с последующим восстановлением в должности.

Это Райли не пугало.

– Понимаю, – сказала она. – Вы пойдёте на всё, чтобы не испортить репутацию вашей школы.

– Рад, что мы поняли друг друга, – сказал Отри.

Он встал, очевидно, ожидая, что Райли покинет его кабинет.

Но Райли не была готова уйти – ещё нет.

– Спасибо, что уделили мне время, – сказала она. – Я уеду сразу, как только вы дадите мне контактную информацию семей предыдущих самоубийц.

Отри уставился на неё. Райли смотрела на него в ответ, не вставая с места.

Отри посмотрел на часы:

– У меня встреча. Я должен вас покинуть.

Райли улыбнулась.

– Я тоже тороплюсь, – сказала она, взглянув на собственные часики. – Так что чем скорее вы дадите мне информацию, тем скорей мы с вами сможем вернуться к своим делам. Я подожду.

Отри нахмурился, затем снова сел к компьютеру. Он что-то напечатал на клавиатуре, затем загудел его принтер. Он передал Райли листок с информацией.

– Боюсь, что мне придётся пожаловаться вашему начальству, – сказал он.

Райли не двигалась. Её любопытство возросло.

– Декан Отри, вы только что упомянули, что на «вашу долю выпало больше самоубийств». О скольких самоубийствах мы говорим?

Отри ничего не ответил. Его лицо покраснело от ярости, но голос прозвучал спокойно и сдержано.

– Передайте своему начальству в ОПА, что я с ними свяжусь, – сказал он.

– Разумеется, – сказала Райли нарочито вежливо. – Благодарю, что уделили мне время.

Райли вышла из офиса, а затем и из административного строения. На этот раз ветер бодрил и вселял энергию.

Уклончивость Отри убедила Райли в том, что она наткнулась на гнездо зла.

А Райли специализировалась на зле.

ГЛАВА 6

Сев в машину, Райли стала проглядывать информацию, которую ей дал декан. Она стала вспоминать подробности смерти Дианны Уэббер.

«Конечно, – вспомнила она, открывая старые новостные сообщения на телефоне. – Она дочь конгрессвумен».

Депутат Хейзл Уэббер была восходящим политиком, замужем за известным юристом из Мэриленда. Смерть их дочери была в новостях прошлой осенью. В тот момент Райли не обратила на этот случай особенного внимания: всё напоминало скорей сплетню из жёлтой газеты, нежели настоящую новость, кроме того, Райли считала, что такие случаи – дело семьи и никого более.

Теперь она думала иначе.

Она нашла номер телефона вашингтонского кабинета конгрессвумен Хейзл Уэббер. Райли набрала номер и услышала в трубке деловитый голос секретаря.

– Говорит специальный агент Райли Пейдж, ФБР, Отдел Поведенческого Анализа, – представилась Райли. – Мне бы хотелось договориться о встрече с депутатом Уэббер.

– Могу я спросить, какова цель встречи?

– Мне нужно поговорить с ней о смерти её дочери прошлой осенью.

Повисло молчание.

Райли сказала:

– Мне жаль беспокоить конгрессвумен и её семью по поводу этой ужасной трагедии, но нам нужно довести дело до конца.

Опять молчание.

– Простите, – медленно произнёс секретарь, – однако депутата Уэббер сейчас нет в Вашингтоне. Вам придётся подождать, когда она вернётся из Мэриленда.

– А когда это произойдёт? – поинтересовалась Райли.

– Я не могу сказать. Вам придётся перезвонить.