Когда-нибудь мы будем улыбаться

Мы успели с ней поссориться и помириться за это время, но несмотря, ни на что, это были отлично проведенные дни. Мне совсем не хотелось, чтобы она съезжала от меня. Хотелось оставить ее здесь навсегда.

Я отдал ей свое кольцо. Это одна единственная вещь, которая осталась у меня после смерти отца. Это было его кольцо. Оно было моим талисманом. А теперь, это талисман Леры»

* * *

Я беспощадно бью кулаком по стене, а другую руку прижимаю к сердцу.

Конечно, я не забыла ничего из этого. А теперь я знаю, что чувствовал Тоша в те моменты. Как же мне хочется его вернуть. До безумия хочется увидеть его живым и здоровым.

Убираю руку от стены только тогда, когда вижу на ней кровь и чувствую боль.

Душевная боль, в тысячи раз сильнее физической. И я даже не представляю, что со мной должны сделать физически, чтобы заглушить боль внутри.

Мне приходится закрыть рот рукой, чтобы не закричать.

Кровь стекает по моей руке, но мне уже совсем не больно от этого.

Я слышу звонок в дверь. Видимо, это пришла Юля. Больше некому. Паша сейчас находится в другой стране. Так уж получилось, что его нет рядом, когда он мне катастрофически необходим.

Подхожу к зеркалу, игнорируя звонки в дверь. У Юли есть ключ от квартиры, и если она о нем вспомнит, то зайдет.

В зеркале отражается ужасное подобие человека. Большие, красные, опухшие глаза. Огромные синяки под ними. Мне совсем не нравится то, что я вижу в отражении.

Не осознавая своих действий, разбиваю кулаком зеркало, сопровождая это диким криком. Осколки разлетаются, а я не прекращаю кричать.

Резкая боль ощущается в моей руке, и я подношу ее к лицу, чтобы осмотреть рану, замолкая при этом. Несколько огромных и глубоких порезов, непрекращающаяся кровь, которая капает на пол. Видны небольшие осколки, застрявшие в ране.

Я снова начинаю кричать, прижимая больную руку к груди. Ничего не слышно вокруг, только мой крик.

Внезапно, я оказываюсь в крепких объятьях.

Антон. Это должен быть он.

С замиранием сердца, поднимаю голову.

– Тоша? – тихо спрашиваю.

Но на меня смотрят не глаза Антона, а какие-то голубые, совсем мне не знакомые.

Кто это вообще? Что он делает в моей квартире? Мне кажется, я схожу с ума.

– Тише, Лера. Тише, – слышу голос подруги у себя за спиной.

Резко отстраняюсь от этого парня и подхожу к Юле.

– Кто это? – хрипло спрашиваю, указывая на голубоглазого.

– Влад. Я хотела вас раньше познакомить. Не так.

– Как вы вошли?

– Дверь была не закрыта.

Закрыв глаза, сажусь на кровать и кладу больную руку на ногу.

– Лер, что это? – с тревогой в голосе, спрашивает Юля.

– Что?

Влад подходит ко мне и аккуратно берет мою руку, внимательно рассматривая ее.

– Это ты, зеркало разбила? – спрашивает он.

В ответ, киваю.

– О, Господи. Влад, разберись с ее рукой. Я тебе сейчас аптечку принесу. Ну а пока ты будешь обрабатывать руку, я уберу комнату от осколков, – подруга подходит к двери, но оборачивается. – Лер, а где твои родители?

Я пожимаю плечами, и Юля выходит из комнаты. Влад прижимает меня к себе, крепко обнимая, но я чувствую холод от этих объятий. Нет того чувства защищенности. Парень снова осматривает мою руку, взяв ее в свою.

– Сильно больно?

– Нет, – коротко отвечаю. – Эта боль, никогда не сравнится с тем, что я сейчас чувствую внутри.

В комнату заходит Юля и отдает Владу аптечку. Он поднимается с кровати, садясь на корточки возле меня.

– Дай мне свою руку.

Делаю то, что мне говорят.

– О, Боже, – морщится подруга. – Пойду пока на кухню.

Да, сейчас моя рука действительно выглядит до сумасшествия ужасно. Просто кровавое месиво.

– Сейчас будет больно. Я буду вытаскивать осколки из раны.

– Мне плевать.

– Просто будь готова к боли, – предупреждает Влад.

Никто и никогда не предупреждал меня перед тем, как сделать больно. Как физически, так и морально.

Резкая и адская боль пронзает меня, отчего я вскрикиваю. Он прав. Это действительно больно. Очень.

– Ну, вот и все, а теперь пойдем промоем руку.

Я непроизвольно морщусь от вида собственной руки. Кровь продолжает стекать на пол.

* * *

– Может, ты пока у меня поживешь?

– Зачем? – спрашиваю, пытаясь снять футболку, которая из белой, стала кровавого цвета.

Юля подходит ко мне и снимает ее.

– Лер, я переживаю за тебя. Давай хотя бы на неделю, ты переедешь ко мне.

– Нет. Я останусь здесь.

– Но почему?

– Это моя квартира, здесь я и останусь, – тихо отвечаю.

– Ты уверена?

Подруга помогает мне надеть чистую футболку, ведь самой мне это не под силу, с забинтованной рукой.

– Да, я уверена.

Выхожу из своей комнаты и иду на кухню. Красильникова следует за мной. Они с Владом садятся за стол напротив меня, прожигая взглядом.

– Если вам что-то интересно – спрашивайте. Я на все отвечу, – тихо говорю.

Юля опускает взгляд и прикусывает губу.