Когда нет выхода

– Здравствуйте, Кристина, – голос вкрадчивый, бархатный, с лёгким акцентом.

И все же невольно подняла взгляд на Петра Сергеевича. Редко кто обращал внимание на бейджи сотрудников. Он был красив, но мужской красотой. Квадратная челюсть с лёгкой щетиной, светлые волосы средней длины, слишком внимательный взгляд.

– Мне нужно снять все средства с карты, – пояснил он.

Серые глаза смотрели в мои прямо, буквально удерживая и почему-то пугая.

– Хорошо, – кивнула, про себя отгоняя странные мысли, и вновь обратила взгляд к экрану компьютера.

Сумма крупная, шестизначная. И в кассе имелась, но была заказана для другого клиента.

– Какие-то проблемы? – спросил, заметив моё замешательство.

– Понимаете, это не полноценная касса. Сумма наличности строго определена. Обычно большие суммы заказывают заранее.

– Думаю, вы что-нибудь придумаете. Я ведь прав, Кристина? – посмотрел пронзительно.

– Д-да.

Холодный безэмоциональный тон клиента проехался по нервам наждачной бумагой. Мне стоило написать руководителю отделения, а вместо этого я вбила данные уже в программу электронного кассира. Вспыхнуло окошко, выдающее совпадение со списком экстремистов. Обычно девчонки закрывают его, ведь список выходит на автомате при совпадении двух значений, например, имени и фамилии. А я всё же вчитываюсь, привыкшая относиться к обязанностям даже слишком ответственно. Ладонь зависла над кнопкой мыши, когда я осознала, что данные полностью совпадают.

– Кристина? – напомнил о себе Пётр Сергеевич.

Вздрогнула, тяжело сглотнув вставший поперёк горла ком.

– Мне нужно написать руководителю по поводу вывода крупной суммы. Мы загружали её для другого человека. Но, думаю, она даст согласие на выдачу.

Говорила, а сама спешно строчила письмо руководителю. Окошко закрылось, оповещая о том, что электронка отправлена по внутренней почте.

– Нужно подождать, – сообщила я, ощущая, как горят щеки, уши и даже шея.

– Знаете, Кристина, я очень не люблю, когда мне врут, – он закинул на стол портфель, подсунув под него руку.

– Что вы…– резко замолкла, задохнувшись, когда увидела, что из-под портфеля выглядывает дуло пистолета, направленное точно в мой живот.

– Дыши, Кристина, – произнёс он, и только тогда я вздохнула, осознав, что задерживала дыхание. – Деньги. Всю сумму. У тебя минута, – он продемонстрировал дорогие часы на своём запястье, – и она уже пошла.

В эти страшные мгновения я даже не чувствовала стука сердца, не слышала ничего вокруг, кроме набатом звучащих в мыслях слов. Моя минута пошла.

Никогда прежде я так быстро не работала. Наплевала на все бумаги, подписи и просто проводила операцию. Кожа взмокла, мысли носились в беспорядке. На лоб выступила испарина, и я раздражённо стёрла её рукавом, когда электронный кассир затрещал, отсчитывая сумму. Я, как заведённая, принялась обматывать пачки резинками и выставлять их перед собой.

– Молодец, Кристина, – похвалил, когда последняя пачка легла на столешницу.

Он распахнул портфель, все ещё держа меня на мушке.

– Сюда.

И я поспешно закидала в портфель пачки. Кажется, лишь когда он поднялся со своего места, смогла вздохнуть свободней. Мысли беспорядочно метались, сердце билось, как сумасшедшее, а тело трясло от пережитого ужаса. Но когда в дверях отделения показалось двое полицейских, я осознала, что ничего не закончилось.

Даже не поняла, что произошло. Взгляд следил за тем, как Пётр Сергеевич движется навстречу полицейским. Они что-то у него спрашивали. Два тихих хлопка, и оба мужчины вдруг вскинули руки, начиная заваливаться назад.

В зале воцарилась гробовая тишина. Кто-то вскочил со стула, но большей частью все сидели, вперив взгляды в лежащих на полу мужчин, просто не понимая, что происходит. И только, когда вокруг них начали растекаться тёмные лужи крови, я поняла, что произошло. Он убил их.

Зал наполнился криками ужаса и грохотом отодвигаемых и падающих стульев. А Пётр Сергеевич бросился обратно. Легко перемахнул через стол, оказавшись теперь возле меня. Стальные глаза оставались спокойными, словно он не лишил только что двух человек жизни.

– Открывай дверь, Кристина, – скомандовал он, направив дуло пистолета в мою голову.

Я подскочила с места, рванула к находящейся за моим рабочим местом двери, ведущей в служебные помещения банка. Пропуска висели на шее, но руки не слушались от ужаса. И Пётр раньше меня сорвал их, приложил к картридеру. Прежде чем я в полной мере осознала, что происходит, он схватил меня за плечо и втолкнул в дверной проём вперёд себя. Дверь за нами закрылась, отрезая от криков ужаса. Здесь слышался только гул голосов сотрудников колл-центра да щелчки мышек и клавиатур.

Пётр Сергеевич грубо прижал меня к стене. Дуло пистолета уперлось в лоб. Так резко, что я ударилась затылком о стену. Но боли не почувствовала. Вообще ничего не чувствовала, кроме сжимающего сердце страха. Неужели, это мои последние мгновения?

– Пожалуйста, не убивайте, – зашептали онемевшие от ужаса губы, а по щекам заструились слёзы.

– Замолчи, – произнёс холодно. Но прокричи он, не добился бы лучшего результата.