Когда мы встретимся вновь

Но сейчас, глядя на эту стройную ухоженную женщину, держащую в красивой руке бокал хотелось, чтобы она подавилась уже своей злостью и валила туда, откуда приехала.

«Ради чего?» — прищурилась Эрика, вглядываясь в её уставшее породистое лицо.

Раньше она и не задумывалась, похож ли на неё Илья, но сейчас защемило в груди, видя, как одинаково болезненно они хмурятся.

Как же дорого они все заплатили.

А за что?

Эрика обняла Илью, стоящего к ней лицом и посмотрела из-за его плеча на Юлию Геннадьевну.

Глава 59. Эрика

— Наверно, оно стоило того, да? — встретилась она с матерью Ильи глазами. — Вычеркнуть шесть лет из своей жизни. Не общаться с сыном. Не видеть, как растут внуки. Взращивать в себе эту злость, гордость, презрение. Ради чего всё это, Юлия Геннадьевна?

Илья упёрся лбом в её плечо и тяжело вздохнул.

— Это был не мой выбор, — покачала головой его мать, отхлебнула, поморщилась.

— Ну пусть, если вам легче так думать, — прижалась Эрика щекой к горячей лысой голове Ильи.

А где-то там ещё в жёстком запое Алый. Эрика звонила ему каждый раз, когда Илья возил её в больницу к Нине. Когда и на третий день он не взял трубку, дозвонилась его другу, с которым они должны были справлять Новый год.

— Вы поссорились что ли? — на всякий случай уточнил он, а когда Эрика согласилась с его версией, не вдаваясь в подробности, ответил: — Да в порядке он. Пьёт. Протрезвеет — приедет. Не пугать же детей перегарищем и небритой опухшей рожей.

Но душа за него всё равно болела.

И что-то так всех стало жалко.

— Вот почему? — посмотрела она на Илью и покачала головой. — Почему нельзя жить мирно? Всем. Дружить. Общаться. Встречаться семьями. Ведь когда-то мы именно так и жили: я, ты, Нина, Алый, — дрогнул её голос, — твоя мама, отец.

— Просто ты добрая девочка, — коснулся кончика её носа пальцем Илья. — Сильная, смелая, отчаянная, но добрая. А жизнь такое дерьмо, — улыбнулся он горько. — Пойдём, покажу тебе второй этаж. Отец там уже завалил его игрушками.

Стоя у огромного окна «детской», Эрика видела, как одетая в дорогую мягко струящуюся серебристую шубу, из дома одиноко вышла мать Ильи. Как выбежал за ней Майк. Их недолгую перепалку. Его отчаяние. Её гордо вскинутый подбородок. И оранжевое такси с шашечками, что увезло её прочь.

— Мам-а, — тихонько позвала Глафира. — А эта тётенька правда наша бабушка?

— Да, малыш, — присела рядом с ней Эрика. — Она папина мама.

— А почему ей не понравилось моё имя? — грустно опустила голову она.

И уже только за это Юлию Геннадьевну хотелось, если не прибить, то стукнуть точно.

— На самом деле она так не думает, малыш. Просто хотела нас обидеть.

— А почему она хотела нас обидеть? Она плохая?

— Нет, малыш, не плохая. Но сейчас ей очень больно, грустно и одиноко. А мы взрослые, когда нам плохо, иногда делаем всякую ерунду. И говорим тоже такую ерунду. Вот вырастешь взрослой, никогда так не делай. Хорошо?

— Хорошо, — честно кивнула Глафира.

— А имя у тебя очень красивое, необычное и запоминающееся. Самое лучшее. Знаешь почему? — спросила Эрика, а когда Глашка покачала головой, ответила: — Потому что оно твоё, малыш.

— А можно её рисовать? Бабушку?

— Конечно, рисуй.

— А щеночков, что нам подарил Алый? С ними можно будет ещё поиграть?

«Вашу ж меня! Ещё же подаренные щенки!» — болезненно скривилась Эрика.

— Обязательно, — улыбнулась она.

Эрика проводила глазами Глафиру к большому кукольному дому, рядом с которым за низким столиком, высунув язык и увлечённо пыхтя, что-то уже рисовал Данил, осторожно вышла из комнаты и набрала Алого.

«Телефон абонента недоступен или выключен», — объяснил ей равнодушный голос.

— Майк! — спустилась Эрика вниз.

Судя по красным пятнам на его лице и испарине, которой покрылся лоб Ильи, они ссорились. Эрика другого и не ожидала. Столь эффектное появление маман не могло оставить этих двоих равнодушными.

— Простите, что помешала вам ругаться, — натянуто улыбнулась она, — но мне очень нужно кое-куда съездить. — И пояснила на удивлённый вопрос Майка: — Ты же помнишь адрес, по которому забирал нас с детьми в новогоднюю ночь?

— Хочешь съездить к Алому? — нахмурился Илья.

— Дети спрашивают про щенков, что он им подарил. Но это скорее повод. Он четвёртый день не выходит на связь и, прости, но да, я добрая девочка, я за него переживаю.

— Я съезжу, — встал Илья. — Останься с детьми.

— Вместе съездим, — поднялся следом Майк.

— Позвоните мне! — только и успела крикнуть Эрика им вслед.

Глава 60. Илья

Эрика была права. Да, они с отцом ругались. Из-за матери.

Мать — это вообще была единственная тема, что, когда ни затронь, всегда заканчивалась ссорой. С детства.

Только в детстве Илья всегда её защищал. А теперь отец неожиданно встал на её защиту. И всё пытался доказать, что Илья неправ.

— Да, я ей позвонил, — вернулся он к прерванному разговору в машине, хлопнув дверью пассажирского сиденья. — И я не обязан был тебе докладывать. Мать имеет право знать и о твоей болезни, и о внуках.