Когда мы встретились (ЛП)

— Ну, сердце креветки у них в голове.

— Плевать, — бормочу я, вынося с собой буррито за дверь. Направляюсь в мастерскую и мечтаю хорошенько выспаться.

Вот еще один забавный факт о животных для вас. Улитка может спать три года. Почему я не родился улиткой?

В мастерской воздух наполняют звуки пневматических инструментов и ударов металла по металлу. Это расслабленное утро и еще более расслабленный день, что дает слишком много свободного времени, чтобы думать обо всей той хрени, о которой не хочу думать. К примеру, об осьминогах и креветках. И Моргане. Если Тилли знает и Серенити… Я могу предположить, что жена Моргана тоже скоро узнает.

Джейс находит меня, последние несколько месяцев он раздражен, волосы в беспорядке, а глаза уставшие.

— Сев там, наверху, — говорит он, кивая на экскаватор.

— Я видел. Ты починил масляный насос Вирджила?

— Да, он готов его забрать. — Он смотрит на меня, а затем отводит взгляд.

По выражению его лица я могу сказать, что он устал и разозлен.

— Ты получил приглашение?

Он кивает.

Мое сердце бьется немного быстрее, узнавая боль, которую он, вероятно, испытывает.

— Хреново. Ты собираешься что-нибудь с этим сделать?

Джейс кусает губу, засунув руки в карманы джинсов Carhart. (Прим. пер. Charhart — производитель джинсов.)

— Еще не решил.

Джейс Вон, еще один деревенский парень, который отпустил девушку, думая, что так будет лучше для нее, а не для него. Хотя я бы не сказал, что Эбби была хоть капельку подлой, когда ушла. Возможно, для них было неподходящее время, но это не мешает ему любить эту девушку. Теперь она выходит замуж за другого мужчину.

Тяжело вздохнув, он направляется в офис.

— Лил сказала, что звонил Эрл. Его экскаватор снова застрял в поле.

Эрл… он игнорирует все предупреждения о том, что с его оборудованием что-то не так, пока оно не выйдет из строя.

— Хорошо, я заскочу туда после того, как заберу Кэмдин из сада. Вернусь позже.

— Эй, — бормочет Джейс, сосредоточившись на телефоне в руке. — Ты еще ничего не слышал от Моргана?

— И ты туда же, — стону я.

Он внимательно смотрит на меня.

— Что?

— Я уже знаю о нем и Лил.

— А что насчет них? Я спрашиваю, потому что прошлой ночью он одолжил мой джип.

— О, ну, может быть, ты не захочешь его возвращать.

Его брови хмурятся, когда он кладет телефон в карман. Его любопытство превращается в раздражение.

— Почему?

— Я не знаю. Спроси его. — Мы расходимся, и Джейс направляется в офис, чтобы приготовить себе обед в микроволновке. Или спросить Лилиан, где его джип.

Я забираюсь на экскаватор, где сидит Сев, и прислоняюсь к окну со своим буррито.

— Куда ты направляешься, милая?

— В Канзас, — говорит она, сосредоточившись на дверях мастерской, обе руки на пульте управления. — Хочешь прокатиться со мной?

— Я бы прокатился с тобой куда угодно, золотце. — Держась за машину одной рукой, я удерживаю бумажную тарелку на колене и целую ее в щеку. — Что в Канзасе?

— Секретное заклинание, которое мне нужно.

Я смеюсь. На прошлой неделе она пыталась сказать мне, что ей нужен локон моих волос и мое левое глазное яблоко, чтобы она могла сделать мне жену. Я любезно ответил, что их так не делают. Мой ребенок чертовски странный, и я все думаю, что когда-нибудь она наложит на меня заклинание или превратит свою сестру в лягушку.

— Готова забрать Сисси?

— Я скучаю по ней. — Помните, я говорил, что они не ладят? Так и есть. Но иногда они неразлучны. Сев убирает руки с пульта управления и тянется к буррито, выхватывая мою тарелку, крадет мой обед. — Фу. Холодный.

— Тогда перестань красть мой обед. — Я забираю едум у нее. — Слезай отсюда. Мы должны забрать Сисси и заехать на ранчо.

Сев слезает раньше меня и хватает свое пальто.

— Мы можем перекусить?

Качая головой, тянусь за ключами и доедаю буррито.

— Ты съела вафли, пончик, сэндвич и полпачки чипсов. Ты все еще голодна?

Идя рядом со мной, она берет мою руку в свою.

— Я не знаю. Я люблю поесть.

Разве это ложь.

Я говорю Лилиан, что вернусь позже днем, и избегаю разговора с ней.

— Мне не нравится Таннер. Он придирается ко мне.

— Кто такой Таннер? — Выключив радио, которое предупреждает нас о грозе, я смотрю в зеркало заднего вида на Кэмдин и еду по длинной грунтовой дороге, которая ведет к ранчо нашей семьи.

— Это мальчик в саду. — Теперь у нее в руках грязный медведь, и она уже не вешает эту чертову штуку на окно. — Сегодня он дернул меня за волосы.

— Я ненавижу мальчиков, — добавляет Сев. Сомневаюсь, что Сев будет ходить на свидания, а если и будет, то у ее парня везде будет пирсинг, синие волосы, и я вам гарантирую, что не одобрю его.

Моя челюсть сжимается.

— Ты ударила его по лицу и сказала держать себя в руках?

— Нет, папочка, — Кэмдин ухмыляется, ее глаза загораются, когда она видит, куда мы направляемся. — Я не могу бить мальчиков.

Дочка права. Не может. И я рад, что она понимает, что бить другого человека ничего не решает, но опять же, если маленький мальчик поднимает руку на мою дочь, то он очень скоро встретится с ее гребаным отцом.

— Если он снова потянет тебя за волосы, скажи ему, что я поговорю с этим мальчиком.