КОГДА МЫ БЫЛИ СИРОТАМИ

Мне понадобилось довольно много времени, чтобы осмыслить эту местную эксцентричную особенность и понять: именно она лежала в основе дезориентации, которая грозила полностью обескуражить меня в первые дни после приезда. Теперь, хоть меня это порой по-прежнему жутко раздражает, я уже не воспринимаю попытки заслонить мне обзор как нечто, заслуживающее серьезного внимании. Кроме того, я обнаружил другую, полезную шанхайскую привычку облегчать себе жизнь: здесь считается вполне позволительным на удивление грубо расталкивать людей, чтобы проложить себе дорогу. Сам я пока не сумел заставить себя подключиться к подобной практике, однако неоднократно имел возможность наблюдать, как изысканные дамы на светских раутах весьма решительно толкаются, ни у кого не вызывая при этом осуждения.

На второй день своего пребывания здесь, войдя вечером в бальный зал отеля «Палас», располагающийся в пентхаусе, и, не успев еще приспособиться ни к той, ни к другой забавной местной привычке, я несколько раз по ходу вечера оказывался на грани нервного срыва из-за того, что мне тогда еще представлялось следствием чрезмерной перенаселенности международного сеттльмента. Едва я вышел из лифта и увидел шикарный ковер, устилавший пол коридора, вдоль которого выстроились швейцары-китайцы, как прямо передо мной выросла мощная фигура одного из хозяев вечера – мистера Макдоналда, сотрудника Британского консульства.

Пока мы двигались ко входу в зал, я заметил, что каждый швейцар, мимо которого мы проходили, очень мило кланялся. Но не успели мы миновать и троих – всего швейцаров стояло по шесть или семь с каждой стороны, – как другой распорядитель вечера, некто мистер Грейсон, представлявший Шанхайский муниципальный совет, заслонил от меня и этот вид, подойдя сбоку и продолжив разговор, начатый еще в лифте. А как только я вступил в зал, где, по слонам хозяев, нам предстояло насладиться выступлением «лучшего городского кабаре» и «обществом шанхайской элиты», тут же очутился в самой гуще дефилирующей толпы. Высоченный потолок со свисающими с него роскошными люстрами позволял предположить весьма внушительные размеры зала, хотя убедиться в этом долгое время возможности не было. Продвигаясь вслед за хозяевами, я увидел вдоль одной из стен огромные французские окна, сквозь которые в зал лился свет закатного солнца. Заметил я также сцену в дальнем конце, по которой бродили, переговариваясь, музыканты в белых смокингах. Как и все остальные, они, казалось, чего-то ждали – быть может, просто наступления темноты. Вообще в помещении царила суета – люди, толкаясь, кружили но залу без всякой видимой цели.

Я чуть не потерял из виду своих сопровождающих, но туг мистер Макдоналд издали кивнул мне, и в конце концов я очутился за маленьким столиком, покрытым накрахмаленной белой скатертью, к которому моим хозяевам не без труда удалось проложить путь в толпе. С этой более низкой точки обзора я увидел, что довольно большая площадка в центре зала оставалась свободной – наверное, для выступления кабаре – и что почти все присутствующие столпились на сравнительно узком пространстве вдоль стены, сплошь прорезанной французскими окнами. Столик, за которым мы сидели, оказался встроенным в длинный ряд других, но, когда я попытался рассмотреть, как далеко простирается этот ряд, мне снова закрыли обзор. За столиками, непосредственно примыкавшими к нашему, никто не сидел: вероятно, толпа находила их неудобными. Наш стол и впрямь вскоре стал напоминать утлы и челнок, захлестываемый со всех сторон волнами шанхайскою высшего света. Мое присутствие не осталось незамеченным; я слышал, как новость передавалась из уст в уста, и все больше взоров устремлялось в нашу сторону.

Однако, пока обстановка не стала нестерпимой, я, несмотря ни на что, старался поддерживать беседу со своими спутниками, начатую еще в машине по дороге в отель, и, помнится, в какой-то момент сказал Макдоналду:

– Чрезвычайно благодарен лам за предложение, сэр, но предпочитаю вести дело в одиночку, следуя собственному плану. Просто я привык так работать.

– Как хотите, старина, – ответил он. – Я лишь считал своим долгом предложить помощь. Кое-кто из людей, о которых я говорил, очень хорошо ориентируется в городе. Я лучшие из них ничуть не уступают сыщикам Скотленд-Ярда. Просто я подумал, что они могут сэкономить вам – да и всем нам – немало времени.

– Но вы ведь помните, мистер Макдоналд, я говорил, что решился приехать сюда только после того, как составил ясное представление о деле. Иными словами, мой приезд – отнюдь не отправная точка, а кульминация многолетнего труда.

– То есть, – внезапно вклинился Грейсон, – вы приехали к нам, чтобы раз и навсегда покончить с этим делом. Замечательно! Чудесная новость!

Макдоналд метнул на сотрудника муниципального совета презрительный взгляд и продолжил, игнорируя его слова: