Когда меняется мир

— Так вроде не за что.

— А если подумать?

Сосредоточилась и попыталась вспомнить, где могла накосячить.

— Не-а. Точно ни в чём не замешана.

Я плюхнулась в единственное мягкое кресло у него в кабинете, отцу пришлось сесть за рабочий стол.

— Мне надо уехать для проведения обряда, в нашем роду прибавление.

— Мальчик?

— Да.

— Ожидаемо, для нас девочки редкость.

Я знала, он жалеет о том, что я росла без него. Наш разговор прервал влетевший Марк. Он встал напротив Нимана и не видел меня, а я с любопытством ожидала представления, слишком он был взбудоражен.

— Избавьте меня от обязанности сопровождать Энину.

— Для этого у тебя есть непосредственный начальник, все вопросы к Амирану.

— А то вы не знаете, что это его дочь и он готов выполнить любой её каприз. Или это такой способ избавиться от меня.

— Чем тебе не угодила Энина?

— Я похож на того кого достаточно поманить пальчиком? Тем более что у меня уже есть любимая девушка.

Я навострила ушки, а Марк развернулся, чтобы сесть в кресло и увидел что оно занято мной.

— Вот она, отдайте её мне, и я буду охранять её днём и ночью.

— Э-э-э

Ниману ещё ни разу не приходилось выслушивать такое признание в адрес дочери.

Я соображала быстрей.

— Что значит отдай? Я сама могу охранять себя.

Отец с сомнением посмотрел на меня, чувствую не всё понравилось ему из увиденного в «Полуночниках».

— Готов охранять и днём и ночью?

— Готов.

— Отдать, значит? Учти последнее слово за ней.

— Учту.

Чего-то я не понимаю или отдай на Эйконе не то же самое, что на Земле.

— Тиана. Марк поступает в твоё распоряжение на неопределённый срок.

— Что значит на неопределённый срок?

— Пока не договоритесь.

Я с опаской посмотрела на Марка.

— Ты говоришь загадками.

— Спросишь у своего телохранителя, он тебе с удовольствием объяснит.

Точно дело нечисто, обычно отец не имеет привычки что-то утаивать от меня.

— Когда вылетаешь для проведения обряда?

— Утром.

— Прекрасно, все спорные вопросы решите наедине. Марк можешь забирать её.

— Папа?

— Помни, ты всегда можешь мне пожаловаться.

После чего нас просто выпроводили из кабинета, пожелав удачи.

— Как давно ты знаешь, что Ниман мой отец?

— С тех пор как он разыскивал двух родственниц, одна из которых, приходится ему женой, другая дочерью. У тебя другая фамилия.

— У меня она двойная. Объяснишь, что значит, просьба отдать прозвучавшая по отношению к живому человеку? Насколько я знаю, рабство у нас давно отменили.

Мы дошли до транфора, который отец выделил для полёта к родне. Я чувствовала всех Рудовиков их огорчения, радости и болезни ненавязчивым фоном, который не мешал жить своей жизнью. Не было ничего серьёзного, чтобы требовало моего вмешательства, не считая происшествия с братом. Рождение ребёнка это радость и я согласна с отцом жаль, что у меня нет сестёр. Ответ Марка вернул меня к теме нашего разговора.

— Это значит, ты моя если захочешь.

Не понимаю я, когда на простой вопрос, отвечают шарадами, не собираюсь умолять рассказать секрет, о котором знают все. Позже посмотрю в сети.

— Я видел тебя в театре.

— Та брюнетка?

— Энина, дочь начальника.

— Понятно.

Марк развернул меня к себе лицом, заглядывая в глаза.

— Я скучал.

Не знаю, какого ответа он ждал от меня. Бывший напарник не дождался его и, притянув к себе, поцеловал, напомнив о том, как хорошо мне было рядом с ним.

— Я постараюсь сделать так, чтобы и ты скучала без меня. Сейчас едем к тебе, заберём вещи, ночевать будем у меня.

Я не возражала, пытаясь осмыслить и понять свои эмоции, которые возникали рядом с Марком. Утром мы проснулись намного позже, чем я планировала. Марк действительно соскучился, а мне нравилось, как он это показывал.

Лететь нам предстояло в горы, если любая родившаяся девочка с кровью Рудовиков могла претендовать на роль хранительницы, то мальчики отмечались дзифой. Мои дети, скорее всего, войдут в род мужа, хотя я могу ввести его в род Рудовиков, чтобы остаться хранительницей.