Когда диавол выступил без маски в мир (Деятельность масонства в эпоху возникновения Ордена русской интеллигенции)

Борис Башилов КОГДА ДИАВОЛ ВЫСТУПИЛ БЕЗ МАСКИ В МИР ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ МАСОНСТВА В ЭПОХУ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ОРДЕНА РУССКОЙ ИНТЕЛЛИГЕНЦИИ

I

Знаменитый немецкий философ Шеллинг писал в 1848 году автору «Русских ночей» кн. Одоевскому:

«Странна ваша Россия. Невозможно определить ее предназначение и ее путь, но она определена для чего-то великого». Великую будущность России предугадывали многие: и друзья и враги. Все они, в большей или меньшей степени, понимали, что «Россия — это неопрятная, деревенская люлька, в которой беспокойно возится и кричит мировое будущее» (В. Ключевский). То, что Россия последний оплот против темных сил разрушавших Европу понимал Николай I, понимали враги революционного движения, понимали и масоны и революционеры. «Он считал себя призванным подавить революцию, — писала о Николае I фрейлина Тютчева, в течение продолжительного времени бывшая при дворе Николая I. — Ее он преследовал всегда во всех видах. И действительно в этом есть историческое призвание православного царя».

Верные сыны России и немногие друзья России за ее пределами возлагали надежды, что Россия сможет выполнить роль спасителя разъедаемой масонством Европы, враги делали все возможное чтобы разрушить Россию изнутри и извне. «Давно уже, — писал в статье «Россия и революция» опытный русский дипломат, знаменитый русский поэт Ф. Тютчев, отец упомянутой выше фрейлины Тютчевой, существуют только две силы — революция и Россия. Эти две силы теперь противопоставлены одна другой и может быть завтра они вступят в борьбу… от исхода этой борьбы, величайшей борьбы, какой когда либо мир был свидетелем, зависит на многие века вся политическая и религиозная будущность человечества».

В 1847 году Тьер, как сообщает Сэнт-Бев, сказал: «Осталось только два народа: Россия там; она еще варварская, но велика и (исключая Польшу) достойна уважения. Старая Европа рано или поздно должна будет считаться с этой молодежью, Россия — молодежь, как говорит народ, другая молодежь — это Америка, молодая демократия, не знающая преград. Будущее мира здесь, между этими двумя мирами. Однажды они встретятся…» (Масис. «Запад и его судьба»).

Масоны и их духовные отпрыски всех разновидностей все время мечтали о свержении Николая I и разрушении русской монархии. Все враги русского народа, как и Клаузевиц понимали, что единственный способ победить Россию заключается в разрушении царской власти. «Глава Священного Союза, — свидетельствует советский критик М. Гус в книге «Гоголь и Николаевская Россия» (стр. 178), феодальных и полуфеодальных держав (России, Австрии, Пруссии) Николай был в глазах западноевропейской буржуазии государем именно такой складки, какая нужна была для исполнения исторической роли главаря всеевропейской реакции в ее борьбе с надвигающейся революцией». Еще более характерное признание находим мы в монументальном исследовании сов. академика Тарле «Крымская Война». «Если существовал на земле властитель, еще более ненавистный не только революционерам всех оттенков во Франции и Европе, но и большинству буржуазных либералов, чем Наполеон III, то это, конечно, был Николай Павлович. Тут сходились почти все: говорю «почти» так как исключения все же были (взять хотя бы польских мессианистов, учеников Андрея Товянского).»

Карл Маркс остро ненавидевший Россию и русских, дает следующую оценку исторической роли России в эту эпоху в «Коммунистическом Манифесте»: «Это было время когда Россия являлась ПОСЛЕДНИМ большим резервом европейской реакции…» Карл Маркс и его тупоумный немецкий лакей Ф. Энгельс страстно желали уничтожения Российской монархии, во сне и наяву мечтали увидеть развалины Российской Империи. К. Маркс и Энгельс по утверждению академика Тарле считали «самодержавие Николая I более сильным и, главное, более прочным оплотом реакции, чем скоропалительно созданный только что авантюристический режим нового французского императора, то они всей душой, прежде всего, желали поражения именно николаевской, крепостнической России. В сокрушении николаевщины революционная общественность того времени усматривала окончательный бесповоротный провал всего того, что еще удержалось от обветшавших идеологических и политических традиций Священного Союза» (Тарле. Крымская война. Том I, стр. 13).

Соплеменник Маркса немецкий еврей Г. Гейне утверждал, что русская политика создала на Среднем Востоке ужасное положение: «Если мы попытаемся искоренить зло, которое уже существует, — писал он, — будет война. Если мы ничего не предпримем и допустим, чтобы зло укоренилось, рабство будет уделом всех нас». Генрих Гейне, как мы видим умел передергивать карты и лгать на Россию не хуже, чем его нынешние соплеменники, ведущие и поныне во всех частях света ожесточенную кампанию «Ненавидь Россию».

Недаром К. Маркс и Ф. Энгельс, эти боги социализма, писали: «Нам ясно, что революция имеет только одного, действительно страшного врага — Россию». (Ф. Энгельс, соч. т. IV, стр. 9).