Когда атакуют фурии

– Или капитан Лукьяновский поймал кошку, которую видел за горящей машиной? – продолжил разговор в том же тоне подполковник Савинков.

– Хуже, – серьезно и как-то хмуро сказал капитан. – Мне просто пришли в голову некоторые соображения насчет следов, оставленных в кустах. А кошку поищите в мешке у покойника. Может, она туда заскочила. Кошки умеют забираться в самые, казалось бы, непредсказуемые места. Мне вот однажды кошка под капот машины залезла. Я только через двести километров хватился. Пришлось возвращаться, чтобы кошку хозяйке отдать.

Он говорил все это настолько серьезно, что все повернулись и посмотрели на машину «скорой помощи».

Но водитель развел руками и сердито проговорил:

– Нет там никакой кошки, не было и быть не могло.

К ним подошел мужчина в синем мундире офицера юстиции, козырнул и представился:

– Подполковник Юриковских, старший следователь. – Он взглянул на Лукьяновского и осведомился: – Так что вам за соображения в голову пришли, товарищ капитан?

– Я сначала следы хочу еще раз осмотреть. На солнечном свете, а не при фонарике. Потом что-нибудь вам сообщу. Хотя и не уверен в этом. Я сначала посмотрю.

– Да бога ради. Если что-то отыщете, мы будем только рады, – сказал подполковник юстиции таким тоном, как будто пригрозил, отошел в сторону, опустился на тот самый ствол упавшего дерева, на котором недавно сидели спецназовцы, нацепил на нос очки и принялся перечитывать какие-то протоколы допросов.

Капитан Лукьяновский сразу зашел в кусты, где, как он уверял, раньше лежал человек, убивший потом старшего лейтенанта полиции.

Там, в самой гуще зарослей, он сразу же начал ворчать:

– Кто ж сюда таких неумных поисковиков запустил? Затоптали все, что можно. Ни одного следа не найти!

– Что там не в порядке? – с насмешкой в голосе спросил, обернувшись через плечо, подполковник Юриковских.

– Да все старые следы изничтожили своими ногами!

– А там следы были? – спросил старший следователь так, словно не знал этого.

– Были. Причем отчетливые. А теперь, кажется, только и остались ваши и ваших помощников. – Капитан дерзил намеренно, таким образом отвечая на насмешливый тон старшего следователя.

Подполковник то ли настолько увлекся чтением протоколов, что не ответил, то ли просто нужных слов не подобрал, то ли посчитал ниже своего достоинства препираться с каким-то капитаном.

Лукьяновский же выбрался из густых зарослей, склонился над землей и сделал пять шагов в сторону. Он обогнул останки сгоревшего люксового внедорожника, словно бы отгородился этим остовом от ментов и следователей. Капитан стал искать следы в новом месте, там, где, как он показывал раньше, убийца полз, наблюдая за происходящим и подслушивая разговор ментов и спецназовцев. Именно тут ему рулетка и пригодилась.

Лукьяновский стал что-то вымерять на земле, потом поднялся, подошел к Савинкову и проговорил:

– Товарищ подполковник, могу с полной уверенностью заявить, что убийца был небольшого роста, в пределах ста шестидесяти семи – ста шестидесяти девяти сантиметров. Алина, у тебя какой рост? – спросил он у жены старшего лейтенанта Заглушкина.

– Сто шестьдесят четыре сантиметра, – без всяких сомнений ответила молодая женщина.

– Значит, только чуть-чуть повыше нашей Алины. Для современного мужчины рост небольшой. Хотя человек это сильный, тренированный. Потому что слабый человек просто не смог бы незаметно для других оттащить тело достаточно далеко, потом не сбросить, а просто спустить его в овраг.

– А почему ты, капитан, думаешь, что тело не сбросили, а спустили в овраг?

– Я видел следы в овраге. При свете фонарика, но все же рассмотрел. Даже думаю, что шею ему свернули именно там. То есть он был еще жив, когда его тащили, а в овраге пришел в сознание.

– Вы там присутствовали?

– У него палец лежал на предохранителе автомата. Он успел опустить его, и ему сразу свернули шею. Значит, с ним разговаривали. По крайней мере, я так предполагаю. Ему что-то говорили, о чем-то напоминали или что-то спрашивали. А когда он опустил предохранитель автомата, желая застрелить своего убийцу или хотя бы привлечь внимание других полицейских, ему свернули шею, дать очередь не позволили.

– А если он опустил предохранитель раньше? В то время, когда его тащили?

– Тогда он дал бы очередь. Хотя мне кажется, что старший лейтенант в тот момент просто бессильно руки свесил, был без сознания и никакого сопротивления не оказывал.

– Но ему могли тогда же сломать шею. Почему нет? – Подполковник юстиции упрямо не желал соглашаться с доводами капитана, говорил с прежней высокомерной насмешкой.