– Ты, – кивнул Гене, – принят обратно. За работу! Живо! У девки руки растут из жопы, и язык оттуда же. Не умеет ни готовить, ни обслуживать.
– Вообще-то, Оля ещё стажёр, – Катя оскорбилась за девушку. Гена не двинулся с места.
– Ты ещё здесь? – Алексей обернулся к Гене.
– Я не пойду.
– Что ты сказал? – голос Кретова прозвучал обманчиво тихо.
– Я не останусь, если она не останется. Мы ушли вместе. И вернёмся тоже только вместе.
«Ох, мой верный Гена!», – подумала про себя Катя и не смогла сдержать тёплой улыбки, которая не укрылась от взгляда Алексея. Парень закатил глаза и скривился:
– Она тоже остаётся. А теперь проваливай и помоги там своей рукожопой коллеге.
Катя кивнула Гене, но когда он скрылся за дверью, продолжила невозмутимо собирать вещи. Алексей молча наблюдал за происходящим, затем подошёл вплотную к девушке и мягко забрал из её рук орхидею в горшке, которая никак не хотела ровно разместиться в сумке.
– Ну, перестань. Вспылил, подумаешь. Ну, что ещё мне сделать, чтобы ты осталась?
Катя невозмутимо посмотрела на парня и попыталась потянуть на себя горшок с орхидеей, но Кретов не позволил и продолжил его удерживать. Они так и стояли с этим цветком, словно два ребёнка в детском саду, которые не могут поделить игрушку. Алексей сказал:
– Ладно, я был неправ. Я настоящий олень, зато я уволил козла. Но ты нужна «Старкапсу». Вернись, пожалуйста.
Катя не сразу осознала, что услышала: