Кофе с перцем

Женщина молчала, как бы оценивая Пашины слова. Ему стало не по себе. Ее взгляд просвечивал его, как рентген.

— Ирины нет, — отчеканила она. — И не будет.

— Она куда-нибудь уехала? — с надеждой спросил Паша.

— Нет. Не уехала. — Женщина говорила весомо, громко. Как будто читала текст перед телевизионной камерой.

— А когда она будет?

— Не знаю.

— Она вам… ничего не оставляла?

— Мне — нет. А вы кто ей будете?

Паша порядком занервничал. Эта женщина говорила так, словно что-то знала. Но не хотела говорить об этом Паше. К тому же она в чем-то его подозревала. И ее вопросы больше походили на допрос.

— Я уже сказал — старый знакомый. Мы давно не виделись.

— Как давно?

— Извините. Мне, кажется, пора уходить.

Нет, почему же, подождите. — Женщина вышла на лестничную площадку. Теперь Паша мог ее лучше разглядеть. Полная, в синей футболке, натянутой на пузо, и обтягивающих легинсах. — Какой вы, к черту, знакомый! Ирина пропала три месяца назад. А вы мне сказки рассказываете о вашем знакомстве! Откуда вы взялись? Может быть, вы убийца и маньяк! Пришли сюда и вынюхиваете что-то! Квартира вам ее, что ли, нужна? Может быть, вы себя еще и родственником ее объявите? Все равно кооператив вам эту площадь не продаст. И не надейтесь. У него есть более достойные кандидатуры!

— Постойте, — опешил Паша от такого напора. — Какой я маньяк? Разве я похож на него? — пытался пошутить он.

— А почему бы и нет? — Женщина подбоченилась. — По-моему, я вас здесь уже видела. Вы приходили к Ирине. А теперь являетесь сюда непонятно зачем!

— Извините, — пробормотал Паша, пятясь от крикливой мегеры. — Извините.

Он повернулся к ней спиной и чуть ли не бегом ринулся вниз по лестнице. Только в подъезде он перевел дух. Это, наверное, кандидатка на освободившуюся жилплощадь. Поэтому она и восприняла Пашино появление в штыки. Ей уж померещилось бог знает что! И тут же Паша помрачнел. Ирина тоже пропала! Как и две другие девушки… Сугробова и Любавина. Паша чувствовал, что эту информацию ему еще надо как следует обдумать. Но не сейчас. Чуть позже. Как побитая собака, Паша поплелся домой. Вера Константиновна, увидев его, только покачала головой:

— Надин?

— Что — Надин?

— С Надин поссорился?

— Нет.

— На работе неприятности?

Что? А… нет, — и Паша махнул рукой. — Нет, все в порядке. То есть не все в порядке. Но терпимо.

— А что тогда? На тебе лица нет.

— Это так. Пустяки.

— Не хочешь говорить? — с легкой обидой спросила бабушка.

— Ну зачем я буду нагружать тебя своими проблемами? Сам справлюсь.

— Надеюсь, ничего серьезного?

— Конечно, нет.

— Ну, смотри. А то я бы помогла тебе советом. Вера Константиновна любила давать советы.

Это Паша знал.

— Ужинать хоть будешь?

— Поем.

Без всякого аппетита Паша поел.

— Я пойду к себе. Мама не звонила?

— Звонила. Скоро приедет.

— Как она себя чувствует?

— Получше.

Лет в двадцать мать перенесла тяжелую болезнь, которая время от времени давала о себе знать. Когда случались обострения, она уезжала в горы и лечилась. Раньше она ездила на Кавказ. Теперь — в Крым.

В комнате Паша опустился на пол и уставился в одну точку. Дело было дрянь! Хуже некуда! Три исчезновения… Вернее, четыре. Лариса была четвертой. Но если считать по порядку, то первой. Все началось с Ларисы. А потом… пропали и эти три девушки. Правда, спустя приличное время. После Ларисы следующей была Светлана Сугробова, потом Ирина Розен, затем — Жанна Любавина. Вполне возможно, что и Наталью Горностаевую постигла та же самая участь. Только о ней нет никаких данных. Может быть, она приезжая? И поэтому ее координат нет в городском столе справок.

Он-то думал, что кто-то из этих актрис причастен к похищению Ларисы Марголиной, а они сами оказались жертвами. Но кому понадобилось похищать их? Зачем? Что кроется за всем этим? Ларису он видел в Стамбуле. А где остальные? Тоже там? Может быть, это такая современная форма работорговли? Умыкают российских девушек и переправляют их на оттоманскую землю. Кто-то делает на них конкретный заказ… Может, этот «кто-то» — разжиревший турок, которому подавай конкретных актрис… Но почему именно актрис? Паша ощутил, как в его мозгу что-то щелкнуло. У него еще не сформировалась некая неясная мысль. Он пытался ухватить ее, сформулировать. Но это было тщетным делом. Паша сдавил голову руками. Близко-близко…