Кофе по-турецки

А ещё здесь было много солнца. Слишком много. Оно звенело и играло на стеклянных дверях магазинов и ресторанов. Сверкало на медных кувшинах колоритных торговцев водой. Слепило глаза, заставляя их всё время жмуриться. От него нельзя было спрятаться и укрыться. Оно настигало везде и всюду. Могло застать их тогда, когда они рассматривали необычайно красивые чётки, продаваемые в каждой из этих экзотических лавок. А потом вдруг засверкать именно на той блестящей безделушке, к которой они приценивались в магазине, напоминающем им сказочную пещеру АлиБабы. Оно преследовало их во всей этой бесконечной веренице торговых рядов, хаотически сменяющих друг друга и в конце концов всё-таки настигало их, слепя им глаза.

Здесь солнце умело проходить через любые занавески и врывалось в их квартиру с самого утра. Иногда оно могло просто погладить их по лицу на закате, когда они выбирались из сплетения узких улочек и переулков. Но нередко оно просто обжигало их, загоняя в тень и прохладу. И как это ни странно, всё это их радовало. Причин тому было немало. И не все они сводились к тому, что солнце дарило загар их коже, наполняло их невероятной энергетикой, ласкало их тело и лицо, восполняя всё то тепло, которое они утратили на дорогах своих тяжких странствий.

Словом, здесь всего было слишком много. В отличие от красавца-Стамбула, у них в это время всего было слишком мало. Точнее говоря, в первый день не было вообще ничего, кроме желания помыться и вдоволь поесть. А ещё напиться воды. Просто чистой, ничем не пахнущей воды.

Их новые друзья утверждали, что Стамбул для русских всегда был всего лишь дверью. Это была дверь, которая вела к настоящему Востоку. Они также считали, что истинный Восток, при всей своей притягательности, никогда не может быть настолько яр ким и комфортным.

Но одновременно с этим для всех русских Стамбул был ещё дверью в Европу. Практически все приехавшие сюда русские, осознав наконец-таки невозможность возвращения в Россию, мечтали уехать в Париж или Рим, Берлин или Прагу. Но в силу того, что для многих из них французский язык был практически родным, они, конечно же, больше всего хотели попасть во Францию. Пусть и не в Париж, но всё же туда, где говорят пофранцузски. Даже если это будет Алжир или Марокко. Можно было бы ещё поехать в Софию или в Белград. Возможность вроде была, но как же трудно было превратить её в реальность.

При этом все были абсолютно уверены в том, что из Стамбула обязательно надо будет уехать. Им было просто страшно оставаться здесь. Причин тому было много. И они были такие разные. Их пугали тем, что всех русских заставят принять ислам. Говорили о том, что если войска из Анатолии войдут в Стамбул, то их непременно вышлют в Советскую Россию. А может быть, в конце концов их всех обяжут принять турецкое подданство. И всё это казалось всем просто ужасным.

***

У них наконец-таки появилось своё жильё. Конечно, его нельзя было сравнивать с имениями и особняками, в которых они проживали в России. Но ведь там они никогда и не жили вдвоём. Теснота их первой стамбульской квартиры дарила им прежде всего чувство пронзительной близости. Они впервые по-настоящему познали друг друга. Окунулись в удивительный мир чувственности. У них была крыша над головой, работа, кусок хлеба и возможность любить друг друга. Оказывается, что всего этого было вполне достаточно для того, чтобы к ним вернулся вкус к жизни. И кто его знает, может быть, в конце концов всё это и являлось настоящим счастьем?

У них появились свои собственные семейные ритуалы. Самый главный сводился к тому, что утром он провожал её на работу. И пока они шли по этим узким улочкам, он всё время что-то подсчитывал. В первый раз он просто ошарашил её своими выводами и этими сумасшедшими числами. Теперь она уже привыкла, что, доведя её до Бюро, он каждый раз шёпотом сообщал ей эту информацию. Почему-то озвученные им числа никогда не опускались ниже двадцати. Она же, выслушивая все эти «32, 43, 51»… просто заливалась смехом.

В первый раз он объяснил ей, что всё это означает число восхищённых взглядов, которые бросают на неё мужчины и женщины. Это могли быть обычные люди, идущие им навстречу. Очень состоятельные персоны, обгонявшие их на экипажах или автомобилях, не забывая при этом внимательно окинуть её полными восхищения взглядами. Чаще это были какие-то семьи, завтракающие на открытой веранде. Мужчины, сидящие в кофейне или чайной и смотрящие на неё горящими глазами, полными чисто мужского восторга. Женщины, разглядывающие её из-под своей чёрной чадры. Всех не перечислишь. А потом итоги их прогулки от дома до её работы выливались в его короткую речь на пороге Бюро. Она каждый раз звучала по-разному. Но суть всегда была одна и та же.

— Они все завидуют мне. И каждый, в своих разгорячённых фантазиях, представляет, что это именно он ведёт тебя под руку. Вдыхает аромат твоих духов. Касается твоей кожи, чувствует твоё дыхание. А ещё мечтает о том, чтобы этот день закончился, наступила ночь, и ты легла бы спать рядом с ним.