Кодекс врача

Так, делаем укол морфия. Сразу в шею, чтобы побыстрее. На такой травме это, конечно, как слону дробина, но ведь переборщить легко, а случись остановка дыхания, мы тут, снаружи, только помолиться сможем. Теперь пытаюсь перетянуть конечности. Зажевало ему сразу левую ногу и правую руку. Видимо, упирался ею. Раздробило в кашу: если выживет, то инвалид на всю жизнь. Тут стопроцентная ампутация, причем нога под пах.

Перетянул поверх костюма, как смог, на руке поближе к локтю. Обратно вылез словно вампир, напившийся крови. Рабочие даже отпрянули прочь.

– Как он там? – поинтересовался Доброклонский. Который не изъявил никакого желания лезть в машину. Оно и ясно: не по чину действительному статскому советнику пачкаться.

А вот Склифосовский не побрезговал. Жестом затребовал мой халат, уточнил обстановку.

– Раздроблены левая нижняя конечность до уровня нижней трети бедра и предплечье правой руки, до локтя практически. Сделал укол морфия и наложил жгуты. Надо ампутировать на месте, но там не развернуться совсем… Придется сначала доставать.

Я посмотрел на Степана, тот покивал: «Потороплю их там», – пошел к выходу. Пока Склифосовский лазил в машину, я отошел в сторону, попытался хоть немного очиститься от крови. Вернувшись, потребовал брезент. Если подложить его под зажеванного, то можно будет сразу на нем и унести в заводскую повозку, которую уже подготовили возле ворот.

Доброклонский позвонил с заводского телефона в клинику, приказал готовить все к ампутации. А тут и новый домкрат принесли. Но быстро вице-директора не вытащили. Еще полчаса рабочие возились с заклинившим механизмом, Островский очнулся, опять орал. Поколебавшись, сделал второй укол морфия.

– Николай Васильевич, – обратился я к Склифосовскому, когда вернулся обратно в валу, – сегодня на ужине был Адольф Александрович Реммерт, главный военно-медицинский инспектор.

– С чего бы вы его вдруг вспомнили? – удивился врач.

– Мы часто накладываем жгуты на разных авариях, – пожал плечами я. – Это быстро, это работает. Почему бы не предложить армии простую носимую аптечку? Жгут, бинт, таблетки с активированным углем… Прямо так, с наскоку не скажу, но думаю, что было бы полезно.

– Уже начались поставки угля в аптеки? – Склифосовский вытер кровь со щеки. – Я, признаться, что-то слышал от московских коллег.

– Начались. Там очень простая технология производства. У Келера освоили буквально за неделю.

Николай Васильевич подхватил меня под локоток, отвел в сторону, подальше от матерка работяг.

– Скажите откровенно! Хотите заработать на бюджетных ассигнованиях?

– Может, и хочу, есть на что потратить, – пожал я плечами. – Но еще больше хочу, чтобы умирало меньше русских солдат.

– Неправильно наложенный жгут ведет к ампутации!

– Даже при ошибках вреда от него будет сильно меньше, чем от умерших от потери крови. А обучить солдат правильно накладывать не так уж и трудно.

До Русско-японской войны времени полно, можно устроить прямо военно-полевые курсы оказания первой помощи, выделить во взводах ответственного за эвакуацию раненых. Что-то вроде санинструктора.

Склифосовский достал записную книжку из пиджака, карандаш. Что-то себе записал.

– Поговорю с Адольфом Александровичем. Он мне кое-чем должен, думаю, прислушается.

* * *

Обратно ехали вдвоем. Полуживого Островского достали, померили давление, потом забинтовали и зашинировали чем могли из подручных средств. Ампутацию на месте решили не проводить – потеря времени намного больше, да и условий для этого… Благо на заводе полно материала для изготовления кустарных шин. Вот тоже поле непаханое. Сделать типовые шины и костыли, да еще раздвигающиеся и раскладывающиеся… не бином же Ньютона.

В пролетке Склифосовский рассуждал о прогрессе. Как быстро движется вперед медицина, как скоро начнут лечить все болезни и наступит полное земное счастье. Вот вроде бы умный человек, многого достиг, а нотка идеализма проскальзывает.

– Вы, Евгений Александрович, читали доклад Попова на тему отношения металлических порошков к электрическим колебаниям?

Я сначала не понял, о чем говорит врач. Потом догнал: про радио.

– Если прибор Попова установить в каждый медицинский экипаж и пустить их курсировать по городу…

– То потребуется еще и специально обученный человек, чтобы расшифровывать азбуку Морзе, – засмеялся я. – Нет уж, подождем, когда научатся передавать электрическими колебаниями голос.

– Думаете, освоят?

– Уверен. Прогресс идет невиданными темпами. Вы знаете, что сотрудник вашего института выделил возбудителя сифилиса?

– Кто?

– Романовский Дмитрий Леонидович. Но там данные предварительные, поэтому и не разглашает пока.

– А вам сообщил, значит?

– Так я ему подсказку дал, случайно вышло.

Все, Склифосовский пропал. Всю дорогу обратно я рассказывал врачу о спирохете и способе лечения оной.

* * *