Кодекс самурая

«Командующему Объединенным флотом адмиралу флота Исироку Ямамото.

Сегодня, в четырнадцать часов в Генеральный штаб поступила радиограмма от неизвестного отправителя, зашифрованная нашим военным кодом и имеющая все признаки подлинности. Судя по содержанию радиограммы, она, несомненно, исходит от кого-то из врагов Империи, в силу предательства или иных причин сумевшего взломать наши шифры. Отправитель утверждает, что у Японии есть десять часов для ответа на выдвинутый нашими противниками ультиматум. В случае отсутствия явно выраженного согласия Императора с условиями ультиматума, в течение шести часов после полуночи база флота на Каролинских островах будет атакована. Целью удара станет линкор „Ямато“. Генеральный штаб считает эти слова пустой угрозой, не имеющей никакой связи с реальностью. Тем не менее, Вам надлежит усилить разведку прилегающей к базе акватории и привести вверенные вам силы в состояние готовности к отражению атаки противника как с моря, так и с воздуха. Вплоть до особого распоряжения использование радиосвязи для передачи секретной информации запрещается.

Начальник Генерального штаба Императорского флота Японии

адмирал флота Осами Нагано».

В отличие от стратегов Генерального штаба Ямамото не допускал даже мысли о том, что угроза атаки на главную базу флота является блефом. Он изучил все имеющиеся сведения об ударе русских по Берлину и пришел к нескольким неутешительным выводам. О наличии у Красной армии крылатых ракет японским военным уже было известно, как и о том, что дальность их полета при запуске с земли не превышает пятисот километров. Также не вызывал сомнений тот факт, что эти ракеты оснащены блоками управления, позволяющими поражать наземные цели с высокой точностью.

До удара по немецкой столице Ямамото считал это оружие опасным, но все-таки скорее тактическим и сухопутным. Правда, до Японии добралась отрывочная информация о том, что русские использовали крылатые ракеты на море, атаковав ими немецкую эскадру в арктических водах, однако достоверность этих сведений вызывала сомнения. А вот то, что атаке подвергся Берлин, полностью перевернуло представления адмирала о новом русском оружии. Ни о каких пятистах километрах в данном случае речь не шла. От ближайшей точки, с которой могли быть запущены ракеты, до столицы Германии было около тысячи двухсот километров, а это означало, что пуск осуществлялся с самолетов. Никаких других внятных объяснений произошедшему Ямамото придумать не смог.

А дальше начиналось сплошное шаманство и гадание. Никаких данных о советских тяжелых бомбардировщиках, способных нести крылатые ракеты, у Ямамото не было, да и вряд ли они в данный момент имелись хоть у кого-то, кроме самих русских. А вот уверенность в том, что такие самолеты существуют у адмирала как раз была, то есть он имел все основания предполагать, что, взлетев откуда-нибудь из австралийского Дарвина, эти машины с совершенно неизвестными летно-техническими характеристиками вполне могут достичь Каролинских островов. Конечно, ни о каком истребительном прикрытии при полете на две с половиной тысячи километров говорить не приходилось, а значит, выбор ночного времени для атаки лишь подтверждал версию адмирала. Но почему в качестве цели назван именно линкор «Ямато»? Неужели русские так уверены в точности своих ракет и располагают сведениями о месте стоянки флагманского корабля Объединенного флота?

Ямамото убрал секретный пакет в личный сейф и развернулся к подчиненным, ожидавшим его приказа.