Кодекс поведения

Тсеша откинулся на спинку стула и медленно кивал в такт словам говорившего. Смысл сказанного был ясен и прост. Он говорил, как идомени, но только непохоже, чтобы он в точности повторял слова Шрауда.

— Смысл сказанного вполне может принадлежать альбиносу Джону, — обратился он к своему собеседнику на экране. — Но слова наверняка подсказал Вэл Парини. Доктор Парини любит говорить, как идомени, ему доставляет удовольствие шокировать этим людей. Поэтому осмелюсь предположить, что его отозвали из отпуска. При встрече передайте ему от меня привет. — В довершение, чтобы заверить собеседника в своем добром расположении, Тсеша обнажил зубы.

В отличие от чудаковатого малого, доктор Монтойя сохранил самообладание и даже обнажил зубы в ответ.

— Альб… Джон предупредил меня на ваш счет, Ни-Ро. Он сказал примерно следующее: «Этому пальца в рот не клади, не то всю руку откусит». Мне кажется, я понимаю, что он имел в виду. — Монтойя провел рукой по волосам. — Сейчас я вынужден прервать нашу беседу, не то Джон будет очень недоволен.

— Вы работаете под его началом, Кальвин? — Тсеша по возможности старался обращаться к собеседнику по имени, людям это почему-то так нравилось, а следовательно, помогало найти с ними общий язык.

— Да, Ни-Ро, и я дорожу своей работой.

Не сомневаюсь, но уверен также и в том, что ты не прочь продолжить беседу — из простого любопытства.

— Кальвин, а доктор де Вриз никаких рекомендаций вам на мой счет не давал?

Монтойя удивленно поднял брови и рассмеялся.

— Ха-ха. Джон предупреждал нас, что вы чертовски обаятельны. — Он пожал плечами. Жест, который может означать все, что угодно, и который тем самым не значил для Тсеши ровным счетом ничего. — Если вам интересно знать, Ни-Ро, то рекомендации И манта сводились к вычислению вашей дислокации по звонку и интенсивной бомбежке до превращения этого места в одну большую воронку. — Улыбка Кальвина исчезла. — Я думаю, он шутил.

Сжав левую руку в кулак, Тсеша сделал жест крайнего негодования.

— А я знаю, что нет. Ваш обожаемый Джон на пару с Вэлом приняли Иманта в свою компанию за его способности, как специалиста, а вовсе не за человеческие качества.

Кальвин многозначительно кашлянул.

— У меня нет выхода, Ни-Ро, я вынужден прервать связь.

— Вы должны передать Джону… Вы обязаны сказать ему, что я очень обеспокоен и мне необходимо с ним поговорить!

Кальвин замер, Тсеша было подумал, что сломался дисплей. Наконец Монтойя ответил:

— Ваши опасения приняты и будут рассмотрены. Теперь я должен идти.

И он отключился» прежде чем Тсеша успел что-то ответить. Его можно понять: будь у них хоть несколько минут — бородатый Кальвин непременно выложил бы ему все, что он хотел знать.

Эти люди-стены оживают, когда их называешь по имени. Они далеки от порядка даже в таких мелочах и воспринимают это как особое понимание со стороны собеседника. Тсеша откинулся на спинку стула. Но в действительности я понимаю так мало. Прозвучал сигнал, возвещавший начало первого утреннего причастия. Тсеша встал и прислушался к звукам приготовления, доносившимся из алтарной. Готовившая для него жрица и ее помощница уже были там. Наконец над дверью, ведущей к алтарю, загорелась красная лампочка. Это означало, что все готово и он может войти.

Но на этот раз трапеза не удалась. Тсеша перепутал очередность злаков и фруктов, забыл о специях для мяса, сбился с последовательности молитв. Ваши опасения будут рассмотрены. Этим его не проведешь. Хэнсен ему объяснял, как люди относятся к чужим проблемам. Чем больше они обещают сделать, тем меньше делают. Так уж у нас, людей, принято.

Но как же, Хэнсен, он говорит, что мои опасения будут рассмотрены! Тсеша вышел из алтарной в свою любимую лоджию. Она, как и другие, выходила на озеро. Если прищуриться, вдали можно было разглядеть здание министерства внутренних дел, тоже стоящее на берегу. Тсеша частенько всматривался в том направлении, вспоминая Эктона ван Рютера и размышляя о том, где сейчас может носиться его мятущаяся душа. Но сегодня, задумчиво глядя на огни, усеявшие побережье, Тсеша думал о сыне Эктона. Он и Джени чудесная пара. По крайней мере так казалось тогда. Его отец был против этого брака, но теперь его нет в живых. Но тут старику вспомнились слова Люсьена. Ее прячут где-то рядом, Ни-Ро. А что сказал Кальвин? Ваши опасения будут рассмотрены.