Кодекс молчания

Едва сдерживая приступы тошноты, я обошла остывающие трупы и вновь положилась на чувство, которое вело меня к Монтэи. Оно начиналосьв шраме на груди, не так давно я поняла, что это была магия, сотворенная ее руками, и даже Роуп, который хотел мне помочь, лишь притупил ее, но не изгнал из раны. Этого сделать просто напросто невозможно, хотя сейчас я была этому даже рада. След, оставленный Правительницей, вел меня точно к ней, и она не подозревала о том, что для нее грядет время для отмщения. Хватит с нее грехов, что она совершила, хватит и того, что она делала с моими людьми. Пришло время освободить Дейстроу из-под ее гнета, дать моему королевству открыто и свободно дышать, открыть дорогу к новому будущему. И если эта дорога лежит на моих костях, то я была к этому готова, как физически, так и осознанно. Жизнь внутри меня забеспокоилась, но я лишь улыбнулась, поглаживая свой живот. Мое дитя будет жить, откуда взялась эта уверенность, еще надо разобраться. Мои мысли отвлекли меня, и если бы не Алди, быть мне зарубленной в том самом коридоре, когда от Монтэи отделяло расстояние в каких-то несколько футов.

Мужчина появился из неоткуда. Лицо его было перепачкано в черной краске, и мой Динео совершенно его не ощущал. Не краска. Кровь Монтэи. Даже здесь она нашла способ обойти мои и без того скудные способности. Но Алди вцепился ему в лодыжку и принялся яростно трясти огромной головой, стремясь опрокинуть мужчину навзничь. Ему это удалось, и зло зарычав, стражник повалился на пол. Собрав все свое мужество, я с силой вонзила в его грудь меч, не находя в себе сил оторвать взгляда от его расширенных голубых глаз. В последний миг я увидела в них благодарность. И он перестал сопротивляться, руки его безвольно упали на каменный пол, разбрызгав крупные бурые капли по шершавой поверхности.

Слегка закружившаяся голова дала мне понять, что вспышка ярости в прошлый раз не прошла мне даром. С трудом выдернув меч из его ребер, я обтерла его об штаны убитого, с сожалением глядя на еще одну загубленную Правительницей Красной страны жизнь. Алди потряс головой, я видела сквозь него противоположную стену, но от этого мой волк не становился для меня менее реальным.

Здесь с тобой должна быть Нилли. Не я.

Но ее здесь нет.

Нет. Его согласие было очень горьким, но Алди, как и я, понимал, что ничто не сможет вернуть нам Ниллицу. Еще одну жертву беспредельной жестокости Монтэи. Или моей глупости?

Я нахмурилась, перешагнула через мужчину и направилась к золотисто-коричневой двери, которая манила меня, словно цветок манит пчелу весной. И недолго думая, я положила пальцы на резную металлическую ручку, ощущая кожей прохладу, когда как внутри меня самой пылало самое настоящее пламя, начало которому находилось в моей магии. Я посмотрела на Алди, тот только нетерпеливо дернул ушами, как бы соглашаясь с тем, что оттягивать момент истины просто не имеет смысла.

Шрам на моей груди ало зарделся, когда я распахнула дверь и вошла в комнату, заметив человека, стоявшего ко мне спиной. Он с чем-то возился за столом и, казалось бы, совершенно не заметил моего неожиданного вторжения. Узнать ее было легко. Высокая, тонкая, словно юное дерево, облаченная в белые одежды, наполненная неизмеримым количеством древней магии, которой я, в силу своей неопытности, просто не сумела бы найти никакого объяснения. Волхв неспешно закончила свои дела и медленно повернулась ко мне, словно позволяя мне насладиться ее тонкими чертами лица, белоснежными длинными волосами, спадающими с плеч, и бездонными глазами, какие обладали своей неповторимой и необъяснимой магии. В ней было столько энергии, что было неудивительна ее несомненная вера в победу в этой битве. Это читалось в ее лице, даже позе, не говоря уже о надменном взгляде, полном высокомерия, направленного на павшего противника. Но я еще не пала и не собиралась позволять сдаваться Королевству Дейстроу.

-Жаль, что моё любопытство оказалось сильнее, чем желание убить тебя, пока ты была в моих руках.

Её высокий голос звенел в ушах.

Мужчина тяжело дышал, ощущая во рту железный привкус собственной крови. Он устало вытирал глаза от пота и густых темных капель, который в последний раз брызнули на его лицо из глубокой рваной раны противника. Но нет, он не одержал победу, лишь выиграл драгоценные минуты, чтобы самому перевести дух. Рука устало сжимала переломанные ребра. Сейчас ему казалось, будто кости продырявили легкие, но он знал, что на самом деле его положение немного лучше, чем постоянное ощущение боли во всем теле. Это не сломает его. Возможно, он может и умереть от полученных ран, но самое глубокое поражение он потерпел в своей душе, когда королева отказалась от клятвы, кою он дал не так давно, но которой был верен всегда. И был готов умереть ради нее. Ради Страстной.