Кодекс честного вора

Обидно, столько всего сделать, приставить нож к горлу законного вора, и все впустую.

– Нехорошо получилось, очень нехорошо. – Сергил качал головой, с досадой глядя на него. – Подставил ты меня, пацан!

– Я подставил?! – возмутился Митя.

Сергил встречался с Есаулом, говорил насчет него, но все мимо. Не собирался Есаул прощать Митю, а ведь он так старался.

– Я за тебя слово сказал, а Есаул на меня наехал. Сказал, чтобы я тебя сдал.

– Да? – Митя нервно глянул в сторону.

Стинг и Крабыч сидели за соседним столиком, они оба на стреме, и стволы у них под рукой, если вдруг что, будут стрелять. И Кошмар на улице, у него в машине автомат…

– Но я не могу тебя сдать, – проследив за его взглядом, сказал Сергил. – У нас договор, а мое слово – закон.

– Так я и не сомневаюсь, – пожал плечами Бузыкин.

– Да и Есаул себя неправильно повел. Зазнался он, забурел… Короче, не смог я решить вопрос.

– И что теперь?

– Ну, меня он не тронет… И тебя тоже. Ну, если ты со мной… – Сергил строго посмотрел на Митю. Его взгляд требовал полного и безоговорочного повиновения.

– Да я с вами, не вопрос, – просиял Бузыкин.

Сергил – влиятельный вор, и если он берет его под свою «крышу», то и бояться нечего. Не так уж все и плохо, если он будет работать на Сергила. Если так, то не зря он выслеживал Белоуха, брал его за жабры, колол на признание. Какие уж тут могут быть обиды, если он снял с него все деньги, которые отстегнул ему некто Тартаков за голову Сергила?..

– А мы с тобой теперь одной цепью повязаны, – криво усмехнулся вор, с мрачным видом отхлебнув из кружки. – И это не просто цепь, это страховка. Если Есаул грохнет меня, ты ему отомстишь. Если он завалит тебя, мне придется сделать его…

– Все так серьезно?

– Очень серьезно. И он это знает… Я ему этого не говорил, но дал понять. Посмотрим, как он себя поведет…

– Может, его того? – осторожно спросил Митя.

– Чего того? – выстрелил в него взглядом Сергил.

– Ну-у…

– Есаул в законе, я не имею права его заказать.

– Ну, вы как бы не при делах…

– Я не знаю… – крепко задумался Сергил.

– Вы не знаете, а у меня своя голова…

Видимо, Есаул совсем съехал с катушек, если набросился на своего кента. Взбесился зверь, и вылечить его может только свинцовая примочка… Если Сергил все понимает и сейчас промолчит, значит, он не против санитарной зачистки. А под его покровительством бояться нечего.

– Ну, может быть, – покачал головой Сергил. – Но все-таки надо подумать. Мне подумать. И тебе… А пока мы с тобой решим одну проблему. С Тартаковым надо поговорить.

Бузыкин весело улыбнулся. Да, им с Сергилом нужно замутить общее дело, только тогда между ними установится полное доверие. Только тогда он с легкой душой отправится «мочить» Есаула, не опасаясь за свои тылы. Сергил всего лишь намекнет, и он пойдет.

Забор высокий, основательный, но колючей проволоки поверх нее не было. И камер наружного видеонаблюдения нет. Собака по двору бегает, чистокровная кавказская овчарка, но Митю это не пугает. Он знает, как обращаться со сторожевыми псами, опыт у него имеется. Есть специальные защитные костюмы для работы с такими собаками, они толстые, многослойные, а потому и теплые – как раз то, что нужно в холодную ночь.

Рядом с домом Тартакова находился недостроенный коттедж, участки соприкасались углами, с одного двора в другой можно было перебраться только в одном месте – на стыке четырех сторон двух разных заборов. И этот стык ничем не был защищен. Кошмар и Крабыч помогли ему перемахнуть через забор, и он спрыгнул в сугроб возле бани. Овчарка не заставила себя ждать. Митя позволил ей вцепиться в рукав костюма и выстрелил ей в глаз. Пистолет был с глушителем, смерть наступила почти мгновенно, поэтому обошлось без особого шума. Вряд ли хозяева что-то услышали…

Время позднее, третий час ночи. Свет в доме не горел. Митя выждал немного, затем подал знак, и Кошмар с Крабычем присоединились к нему. Тяжелый костюм стеснял движения, поэтому пришлось его снять.

Окна первого этажа зарешечены, двери наверняка закрыты, но Митя знал, что нужно делать.

Он подошел к задней двери, крыльцо перед которой не просматривалось из соседних домов, и лампочка под козырьком горела тускло. Дверь была с глазком, поэтому Митя присел, чтобы его ненароком не заметили. Кошмар и Крабыч разместились рядом. Он тихонько постучал, жалобно поскуливая. Жильцы дома должны подумать, что это их кем-то подраненная собака просится в дом.

Однажды он уже попал таким образом в чужой дом, причем ему понадобилось всего десять минут, чтобы достучаться до хозяев. А в этот раз ожидание затянулось. Прошло минут сорок, а дверь оставалась закрытой. И он замерз, и его люди. Митя уже сто раз пожалел о том, что снял костюм. Крабыч уже собрался взламывать дверь, когда она вдруг открылась. Митя услышал встревоженный девичий голос:

– Атос! Атос! Атосик!