Кодекс Алеры. Том 3

Он оглянулся на третьего члена патруля, тощего, жилистого недомерка, который называл себя Иварус и имел достаточно здравого смысла, чтобы большую часть времени держать рот на замке.

Кестус был убеждённым сторонником того, что следует избегать лишних осложнений. Поэтому он сделал то, что он обычно делал, когда Тоннар трепал языком. Он проигнорировал его.

— Ты знаешь, что это такое, оказаться рядом с Глухоманью? — продолжал Тоннар. — Повсюду дикие фурии. Разбойники. Эпидемии. Голод.

Он печально покачал головой.

— И когда старый Гай стёр Калар с лица земли, он уничтожил и около половины трудоспособных мужчин в округе. Женщины отдавались мужчинам за пару медных баранов или горбушку хлеба. Или просто, чтобы рядом был кто-нибудь, кто, как они думали, будет защищать свое потомство.

Кестус с тоской думал об убийстве.

— Я болтал с одним парнем с северной границы, — походя произнес Тоннар, — он оприходовал четырех баб за один день.

Пустомеля хлестнул свободными концами поводьев по веткам ближайшего дерева, раскидывая осенние листья, и случайно ударил по шее лошадь.

Та дернулась и встала на дыбы, и Тоннар еле удержался, чтобы не выпасть из седла.

Мужчина раздраженно проклял лошадь, жестко сжал ее бока ногами, всаживая пятки, и сильно натянул повод, чтоб удержать животное под контролем.

Кестус лениво добавил воображаемую пытку к воображаемому убийству, ведь, правильно исполненная, она могла быть забавна.

— А мы здесь, — прорычал Тоннар, широким жестом обводя сплошной лес вокруг. — Люди наживают состояния и живут, как лорды, а Юлий приводит нас в самый центр ничего и нигде. Не на что посмотреть. Некого ограбить. Никаких женщин, чтобы согреть постель.

Иварус, чье лицо в основном было скрыто под капюшоном плаща, сломал ветку толщиной с палец с дерева рядом с тропой.

Затем он пустил свою лошадь рысью и поравнялся с Тоннаром.

— Они бы в очередь выстраивались, чтобы раздвинуть для нас ноги за кусок хлеба, — говорил Тоннар. — Но нет…

Иварус совершенно спокойно поднял палку и сломал ее о голову Тоннара. Затем, не говоря ни слова, заставил своего скакуна занять отведенное ему место.

— Проклятые вороны! — взревел Тоннар, одной рукой хватаясь за череп. — Вороны и демоновы фурии, ты ошалел, парень?

Кестус и не пытался спрятать улыбку.

— Он думает, что ты полный идиот. И я с ним согласен.

— С чего бы? — запротестовал Тоннар. — Только потому что я хочу покувыркаться с девочкой или двумя?

— Потому что ты хочешь использовать отчаявшихся умирающих людей, — отозвался Кестус. — Но не продумал пару моментов. Люди голодают. Болезнь свирепствует. А солдатам платят. Сколько легионеров, как ты думаешь, были убиты во сне ради одежды и монет в кошельках? Сколько, полагаешь, заболели и умерли, как все прочие? И если ты потрудишься обратить внимание, Тоннар, все эти преступники будут иметь сотни поводов убить тебя. Ты будешь слишком занят попытками остаться в живых, чтобы приставать к женщинам.

Тоннар нахмурился.

— Смотри, — сказал Кестус, — Юлий провел нас сквозь бунтовщиков Калара в полной сохранности. Никто не погиб. С ним мы избежали самого худшего. Да, этот путь не столь прибылен или богат… на авантюры, как патрулирование неподалеку от Глухомани. Но мы не умираем от чумы и сравнительно спокойны за свое горло, пока спим.

— Вы просто боитесь рисковать, — возразил Тоннар глумливо.

— Да, — согласился Кестус. — Как и Юлий. Что и объясняет, почему мы еще все вместе.

До сих пор.

Балабол покачал головой и повернулся, впиваясь взглядом в Иваруса.

— Тронь меня снова — и я выпотрошу тебя, как рыбу.

— Хорошо, — отозвался Иварус. — Как только мы спрячем тело, Кестус и я сможем сменить скакунов и набрать темп. — Человек в капюшоне посмотрел на Кестуса. — Сколько еще у нас времени до того, как придется возвращаться в лагерь?

— Пара часов, — лаконично ответил Кестус. Он прямо взглянул на Тоннара. — Плюс-минус.

Тоннар пробормотал что-то себе под нос и затих. Остальная часть пути прошла в благословенном, профессиональном молчании.

Кестусу понравился новый парень.

Когда сумерки сгустились над землей, они выехали на поляну, которую Юлиус выбрал в качестве базы для лагеря.

Это было хорошее место. Крутой склон со следами работы фурий земли обеспечил их чем-то, что напоминало убежище от непогоды.

Небольшой ручей тек неподалеку, и лошади заржали, ускоряя шаг, почувствовав место, где смогут отдохнуть и получить зерно.

Но еще до того, как выехать из-под надежной защиты густых вечнозеленых деревьев, окружавших поляну, Кестус остановил лошадь.

Что-то было не так.

Напряжение без видимой причины охватило его, немного ускорив сердцебиение. Он замер еще на мгновение, пытаясь определить источник беспокойства.

— Проклятые вороны, — вздохнул Тоннар. — И что теперь?..

— Тише, — прошептал Иварус напряженно.

Кестус оглянулся на маленького жилистого человека.

Иварус также был на грани.

В лагере царили совершенное молчание и безмолвие.