Код завета. Библия: ошибки перевода

– Отто, ты столько знаешь о пророках и Иисусе! Говоришь такие непостижимые вещи, ведь это все безумно интересно. Почему бы тебе не написать книгу, что бы люди смогли осознать свои ошибки и выбрать настоящий и правильный путь?

Старый Отто усмехнулся:

– Когда-то это уже было. Я писал книги, я писал много книг, доверяя бумаге сокровенные мысли и знания.

– И что?

– «Нет пророков в своем отечестве» – так, кажется, говаривал один ваш русский классик? Подняли на смех, разгромили в пух и прах мои теории и заклеймили умалишенным.

– Не понимаю! – покачала головой Маша.

– А что тут понимать? Вольтер-то был прав: «Первый пророк был первым шарлатаном, которому на пути попался болван».

– И вот теперь ты встретил меня, – звонко расхохоталась Маша. Ее серебристый смех разнесся над тягучими волнами реки. – И рассказываешь все это мне. Получается, что ты и есть пророк. Потому что ты свергаешь замшелые истины и указываешь новый путь и новый свет.

Старый Отто затряс головой.

– Ты не права, дорогая фройляйн. На мой взгляд, пророков прошествовало по грешной земле вполне достаточно. Знаешь ли, сколько пророков было в Древнем Израиле до разрушения Храма? Не только тех, о которых принято говорить официально? Да легион! Дух пророческий был в прежние времена заразным, как коклюш. Он воспламенял, как сейчас человека воспламеняют танцы, вино или женщины. Экстаз! Царь Ахаб один содержал четыреста официальных пророков. И только один из них, пророк Михей, сын Емлы, нашел в себе мужество говорить правду, несмотря на угрозы. – Старик помолчал, а потом внезапно забормотал, обращаясь скорее к себе, чем к собеседнице: – В предвоенной Германии тоже был один искатель правды. Так то ли его сгубили, то ли сам себя отправил на тот свет…

Маша насторожилась:

– Это ты о Ране?

Старик поднял на нее безумные глаза:

– А вдруг не сгубили? Вдруг жив? Ушел от людей и по сей день скрывается от человечества, отдавая себя по-прежнему поискам Истинного Знания.

Девушка поежилась – то ли от легкого ветерка, что растрепал любовно ей волосы, то ли от услышанного:

– Ты что-то знаешь?

– Ни-че-го, – процедил Отто и, не прощаясь, пошел прочь.

«Странный он, – в который раз подумала Маша, тоже собираясь уходить, – и в самом деле чокнутый. Но так занятно рассказывает! А главное, все это похоже на правду…»

Падение в бездну: мессии до и после

Наверное, не менее странным, чем Отто, был дневник деда. То какие-то ничего не значащие фразы, вроде тех, когда в магазин сходил, то отрывки совершенно иного текста. Да еще и на немецком языке. Совсем вот как этот, на который наткнулась Маша, валяясь на гостиничной кровати.