Код возвращения

Макс осмотрелся и понизил голос. Но поблизости не было никого, кто мог бы услышать их разговор. Только на верхнем уровне, на мостике, стоял какой-то человек с «дипломатом», но звуки голоса до него не долетали. Зато долетали волны радиомикрофона: направленная антенна прибора «Длинное ухо» ловила кодированные сигналы, приемник преобразовывал их в слова, а цифровой диктофон фиксировал каждое в своей объемной памяти. «Дипломат» держал молодой человек по имени Али. Если верить Гепарду, ему предстояло управлять Россией. Кроме аудиоконтроля, он вел и визуальное наблюдение за объектом. В противоположном конце аллеи, тоже на верхнем уровне, дублировал наблюдение Заурбек Рохланов. Синяя куртка с накинутым на голову капюшоном, по его убеждению, маскировала внешность на все сто процентов. Гепард сидел за рулем черного «Мерседеса» у входа в парк и тоже наблюдал, хотя в поле его зрения находился только Заурбек. Но по его поведению Вахит мог судить, что пока все идет по плану.

Макс понизил голос еще сильнее.

— Я слышал. Нагнулся завязать шнурок у машины, а за приоткрытой дверью разговор: что-то про рыжего Петрова, у которого надо забрать взрыватель.

— Взрыватель?! — Опер вскинулся как ужаленный. — Точно?!

— Конечно, точно! Я слышал каждое слово. Они говорили, что, если надо, нападут на райотдел, но все равно заберут взрыватель!

— Хрен им! — Левая рука Петрова ударила по локтевому сгибу правой, и та вскинулась в международном жесте. — Он на экспертизе в Институте ядерной физики! Вы их запомнили?

— Да я вообще никого не видел! Потом началась стрельба, и я еле ноги унес.

Али видел, что рыжий и объект с обычного разговора перешли на оживленный спор с энергичной жестикуляцией. Рохланов тоже обратил на это внимание, но значения не придал. Его дело маленькое: проследить, чтобы новый член группы не сорвался. В смысле — не убежал. Все остальное его не интересовало. Хотя… Заурбек почувствовал приступ голода. Пора было что-нибудь перекусить. Он с затаенной надеждой покосился на бело-желтый лоток, за которым полная розовощекая женщина в обрезанных на пальцах перчатках торговала шаурмой с курицей. Отвлекаться было запрещено, Заурбек оглянулся на маячивший вдали черный «мерс» и решил не нарушать приказа. Придется потерпеть.

— Все, что знал, рассказал, — закончил разговор Макс. — Советую поостеречься.

— Попробую, — мрачно буркнул Петров. Полученная информация подтверждала атомный след, но сейчас он не радовался своей догадливости.

— У вас голова не болит? — неожиданно спросил Макс.

— Что? — не понял оперативник. — Не болит. Почему она должна болеть?

— Не знаю. — Макс потер виски. — Может, от ветра. Прямо раскалывается! Где бы мне найти хорошего врача?

— Не знаю. Но по части головы самые лучшие спецы в Кузяевке.

— Ах да! Как же, помню! Ну, до встречи!

Макс шагнул прямо в поредевшие кусты и скрылся между деревьями.

Рохланов, с сожалением поглядывающий в сторону лотка с шаурмой, этот момент упустил. Обнаружив, что Макс исчез, он бросился к машине — доложить командиру о пропаже объекта. Туда же поспешно шел и Али.

— Что?! — Гепард встретил их взглядом, не сулившим ничего хорошего.

— Он исчез, командир, — опустив голову, покаялся Заурбек.

— Да, точно, — кивнул Али. — Неожиданно прыгнул в кусты, и я потерял его из вида.

— Идиоты! Значит, он просто провел нас! Гепард выругался.

— Давай проверим запись! Наверное, наплел там всякую чушь. Но как он нам попался? Ведь это случайность! Подстроить такое невозможно! Нет, есть только один способ узнать правду! Значит, его нам все-таки подставили!

Но, прослушав запись, Гепард изменил свой вывод.

— А ведь он сделал свое дело! Видно, у него и в самом деле с башкой не в порядке. А в Кузяевке он лечился, сам рассказывал. Может, это действительно случайность?

Он ненадолго задумался.

— Значит, так. Заурбек, позвони из автомата Гуссейнову, пусть он разузнает все про этот Институт физики. Где он находится, что из себя представляет, какая там охрана. Потом возвращайся, и мы поедем в эту, как ее, Кузяевку.

* * *

Карданов огляделся по сторонам. В верхнем парке было много народу. Молодежные компании собирались небольшими группами по пять-шесть человек, громко хохотали, травили похабные анекдоты, курили. Мамаши с колясками неспешно прогуливались по аллее то в одну, то в другую сторону. Какой-то толстяк в замшевой кепочке и слегка разорванной на рукаве куртке терпеливо дожидался, пока его ротвейлер пометит территорию, стоя возле дерева на трех лапах. Причем процесс явно затягивался.

На мгновение Макс почувствовал, что окружающие его предметы потеряли четкость очертаний. Все поплыло перед глазами, фигуры людей искажались, цвета становились яркими и ядовитыми, формы фонтана теряли четкость. Он закрыл ладонью глаза. Земля уходила из-под ног, и Макс чувствовал приближение тошноты. Затем все исчезло. Все, кроме звона в ушах. Карданов пару минут прислушивался к внутренним ощущениям. Да, даже навязчивая боль отпустила его голову.