Код возвращения

— … разыскиваются за ограбления и убийства, — поймал Макс окончание фразы. На экране появились две черно-белые фотографии молодых мужчин с небритыми угрюмыми лицами. Внизу бесконечной строкой бежали номера телефонов.

Полицейское объявление закончилось, люди в баре оживленно переговаривались, обмениваясь мнениями. В тихой благопристойной Англии такие объявления дают нечасто. Значит, эта троица наделала бог знает чего. А значит, заградительные мероприятия полиции включены на полную мощность. Вот невезение! Идея угнать автомобиль рассосалась сама собой.

— Что это передавали? — раздался женский голос за спиной.

— Похоже, что ищут беглых преступников, — не очень уверенно ответил мужчина.

Карданов с широкой улыбкой обернулся.

— Приятно услышать родную речь, друзья! Это было объявление о розыске опасных преступников. Но не беглых. Впрочем, дела это не меняет, надо соблюдать осторожность!

Молодая пара за соседним столиком переглянулась.

— Неужели и здесь такое случается?

— Конечно. Но реже, чем в России. Женщина махнула рукой.

— Там вообще ужас! К счастью, мы уже пять лет живем в Германии.

— Какое совпадение. А я пять лет живу здесь.

— Действительно совпадение. Я Гоша, это Валя.

— А я Макс.

Они разговорились. Кто, да что, да откуда, да как. Туристы из Германии ехали на побережье, Макс ненавязчиво попросил подвезти его до Дувра. Гоша заметно обрадовался. В осложненной обстановке помощь знающего язык и местные обычаи соотечественника не могла быть лишней.

У бывших русских был серо-серебристый «Опель-Астра» с левым рулем и немецкими номерами. Макс подумал, что если бы они возвращались на континент, это было бы большой удачей. Но счастливые совпадения выпадают только в кино да не слишком правдивых книжках. В жизни удача никогда не идет навстречу, больше того — так и норовит ускользнуть из рук.

Через два часа Гоша и Валя высадили Макса возле дуврского порта, помахали рукой, и серебристый «Опель» скрылся в конце чистой, вымощенной булыжником улицы.

А он неторопливо осмотрелся. Слева, в лабиринте причалов, отдыхали сотни белоснежных парусных и моторных яхт. Прямо находился порт с пассажирскими паромами и комфортабельными теплоходами. Справа, в отдалении, сгрудились неказистые рыбацкие суденышки. Поколебавшись, Макс направился к ним.

* * *

Москва,

30 сентября 2004 года,

11 часов 40 минут.

— Устала, все надоело, — капризно заявила Галина, критически изучая свое отражение в зеркале. — Вот уже грудь отвисает и задница не такая упругая. Хорошо, если еще год-два нас здесь продержат. А дальше что? И хорошее отношение Стаховского не поможет, он обязательно найдет кого-нибудь помоложе. Уверяю тебя.

— Ты сгущаешь краски, Галчонок. И у тебя все в порядке, и у меня.

Маша одним движением сбросила розовый кружевной бюстгальтер, сдернула с вешалки другой — очень открытый черный. Но не надела: отвела назад плечи, выпрямила спину, замерла, всматриваясь в зеркало. Грудь торчала вперед, соски задорно смотрели вверх.

— Гляди! Разве отвисает? Нет, лучше, чем у многих молодых! Мужикам нравится, а значит, все в порядке.

— А если разонравится? Тогда что?

— Не брюзжи! Все будет нормально. Чего заглядывать на десять лет, если мы не знаем, что будет завтра? Кстати, тот француз просил привести подружку, пойдешь?

— Групповик?

— По-моему, он имел в виду товарища.

— А как они платят?

Маша пожала плечами и надела бюстгальтер.

— Да как обычно. Наши самые щедрые. Они вообще бабок не считают.

— Давай пойдем, раз от наших богачей предложений не поступало.

— Ну почему же, — Маша лукаво стрельнула глазами. Стаховский человек не бедный, и он уже сделал ей предложение. Пока о постоянном содержании.

— Мне недавно звонил один старый друг, — вдруг сказала Галина, как будто переборов какие-то внутренние колебания. — Он с друзьями собирается приехать в Москву, хочет остановиться у меня.

— Кто такие?

Не снимая высоченных шпилек, Маша проворно переодела трусики. Роскошное розовое белье дорогой куртизанки сменил строгий и утонченный комплект богатой бизнесвумен.

— Кавказцы. То ли из Дагестана, то ли еще откуда. Но при деньгах и за карман не держатся!

— Это главное! — Маша опять смотрелась в зеркало.

— Скорее! Сейчас твой выход! — поторопила ее возникшая в дверях рыжая упитанная дама лет пятидесяти, облаченная в ярко-зеленый брючный костюм.

— Иду! — Мария сбросила розовые туфли и ловко вставила узкие ступни в черные лодочки на столь же высокой и тонкой шпильке. — Не вешай нос, подружка. Мы еще поживем и дадим жару!