Код власти

Лидка пожала плечами: мол, мало ли, почему? Может, по естественной, блин, надобности! Впрочем, вслух про естественную надобность она, конечно же, не сказала: Данила и по шее настучать может, с него станется.

– Тебя жду, вот почему, – усмехнулся диверсант. – То, что ты следом попрешься, и ежу было понятно, просто не хотелось, чтобы ты еще и в какое-нибудь дерьмо вляпалась без меня. Вот потому и ждал…

Лидка возмутилась. Да что он о себе возомнил? Тоже мне, великий знаток женских характеров нашелся.

– А с тобой, значит, в дерьмо вляпываться можно?

Парень в ответ лишь поморщился:

– Со мной – можно, хотя это и глупо с твоей стороны. Ну и чем ты мне поможешь? Тут, между прочим, будет не воздушный или пространственный бой, и твоя, уверен, замечательная, летная подготовка не пригодится. Ладно, пошли, через минуту-другую ребятки хватятся пропавшего поста, и начнется, а нам еще позицию надо выбрать.

– Дань, а ты правда меня ждал? – послушно идя вслед за диверсантом, негромко спросила Лидка – ответ парня отчего-то казался ей очень важным.

– Нет, блин, я прикалываюсь, – не оборачиваясь, буркнул идущий первым десантник, – сейчас, знаешь ли, охрененно самое время шутить! Кстати, захотела повоевать – фиг с тобой, воюй, но меня чтобы слушалась, ясно? И на вот, голову повяжи, уж больно волосы у тебя яркие. – Он протянул ей свою собственную бандану.

– Угу… – машинально согласилась Лидка, думая совершенно о другом.

– Не слышу, лейтенант!

– Так точно, – вздохнула оторванная от своих мыслей девушка, пряча огненно-рыжие кудри под камуфлированную ткань, – так точно, господин самый старший сержант!

– Вот и хорошо, – согласился Данила, – только орать не нужно, пришли мы уже. Давай, падай на землю, и поползли. Рожденный летать ползать, конечно, не может, но придется. Все, вперед, и больше ни звука!

Позицию, как Лидка и подозревала, искать им не пришлось – на самом деле Данила присмотрел ее еще во время одной из своих «разведвыползок», как он сам это назвал. В глубине большого каменного развала, по прихоти природы расположившегося почти на самом краю распадка, с легкостью разместилось бы и целое отделение, а не то что двое людей. Зато и вражеский лагерь – пять армейских палаток и небольшой командно-штабной гравилет с разложенной в рабочее положение антенной дальней связи – лежал как на ладони. Бросив взгляд на свой браслет, сержант буркнул под нос: «Все, время вышло, сейчас зашевелятся», – и повернулся к девушке:

– Лидух, видишь метрах в ста от нас два дерева и каменюку между ними? Вон там, слева? Как раз там второй пост их охранения, и твое дело – смотреть, чтобы они к нам с фланга не подошли и не нагадили. За камнем ты их, скорее всего, не достанешь, но если зашевелятся и вылезут, стреляй не раздумывая, на таком расстоянии можешь даже особо не целиться, все равно я твою «вышку» на максимум излучения перевел. Хоть всю батарею растрать, не жалко, у меня еще есть.

Диверсант, выщелкнув из-под цевья сошки, деловито установил трофейную винтовку на импровизированном бруствере из нескольких обломков базальта, рядом положил свою «безгильзовку», тоже со снятым предохранителем, и все оставшиеся у него гранаты – три штурмовые и две обычные осколочные РГО. Зевнув, сильно, до хруста, потянулся и подмигнул напряженной, будто перенатянутая струна, Лидке:

– Расслабься, я в принципе сюда вовсе не героически умирать шел, а так, пострелять немного, а то что ж это за боевой выброс, если я почти ни в кого еще не пулял? Меня ж товарищи засмеют, да и медаль хочется. Знаешь, как это круто, когда медаль дают? Счас пошумим немного, чтобы ребята не шибко перед сном расслаблялись, да и… – Данила резко, будто ему дали невидимого пинка, перевернулся на живот и приник к прицелу винтовки. – Извини, светскую беседу продолжим в следующий раз, поскольку началось!

На миг отвлекшись от вверенного ей сектора, девушка бросила короткий взгляд в сторону лагеря, тут же нарвавшись на злой шепот Бакова (и откуда узнал, глаза у него на затылке, что ли?):

– Бачинина, накажу строго, не по уставу, но по упругой заднице. Тебе куда смотреть велели? Вот и смотри. Если оттуда к нам прилетит что-нибудь осколочное или плазменное, будет кисло. Медаль, опять же, хрен получу. Секи, короче, тут уж я сам разберусь.

– Слушай, Дань, – на сей раз не оборачиваясь, шепотом спросила Лидка, уверенная, впрочем, что Данила ее, ясное дело, услышит, – а чего мы, собственно, ждем? Ручную гранату ты, может, и не докинешь, так шарахни по ним из подствольника. А потом…

– Лидия, я, конечно, понимаю, что тебе в летном тактику диверсионной войны по полной программе преподавали, но давай я уж сам решу, когда и чего делать, ладно? Чем позже мы начнем, тем дальше наши увечные уковыляют – это первое. Теперь второе: мы ждем сигнала, и как только он бахнет, мы и подключимся.

– Какого сигнала? – искренне не поняла девушка. – От наших?