Код Рублева

«Черт, что же делать? Думай, Берсенев, думай. – Алеша сидел на тюфяке, обхватив голову ладонями. – Надо отсюда выбираться, – говорил он себе. – Но как? Что бы на моем месте сделал идальго? Он бы достал откуда-нибудь из потайного места нож и метнул сквозь дверную щель в часового. Черт, что за чушь я говорю? Он бы не смог просунуть нож в щель. Но какой-то выход должен быть. Обязательно должен. Я не могу погибнуть. Ни в коем случае. Только не сейчас!»

Возле двери послышалась какая-то возня. Алеша убрал руки и прислушался. Возня стихла.

– Должно быть, показалось, – тихо проговорил Алеша, но тут же убедился, что не показалось.

Дверной замок сухо щелкнул, и дверь со скрипом приоткрылась. В образовавшемся проеме возникла черноусая голова артиста. Он подмигнул Алеше черным глазом и сказал:

– Ну, господин гимназист? И долго вы еще намерены сидеть?

– Идальго! – радостно выдохнул Алеша. Он вскочил с тюфяка и бросился к двери.

– Тише, – осадил его артист, оглядываясь назад. – Постарайтесь не производить шума.

Несмотря на призыв к спокойствию, Алеша все-таки не удержался и обнял артиста.

– Ну-ну, – сказал тот, похлопывая Алешу по плечу. – Оставьте чувства на потом. Сейчас должен действовать разум. – Он мягко отстранил от себя Алешу. – Слушайте внимательно, Алексей. Возле крыльца стоят две лошади – гнедая и вороная. Вы сядете на гнедую, я возьму себе вороную. Выезжаем со двора и скачем по направлению к рощице. Помните, где это?

– Да.

Артист наклонился к распростертому на полу часовому и забрал у него револьвер.

– Возьмите это. – Артист протянул револьвер Алеше. – Если кто-то встанет у вас на пути – стреляйте.

Алеша испуганно посмотрел на револьвер и покачал головой:

– Нет. Я не могу. Вы же меня знаете, он мне будет только обузой.

– Вы правы, – сказал артист. Только сейчас Алеша увидел, что в другой руке он сжимает второй револьвер. – Ладно, разберусь сам. Теперь идем. Держитесь за мной.

Они двинулись по коридорчику к лестнице. Внизу послышались голоса приближающихся людей. Артист жестом остановил Алешу и выглянул из-за угла. Тут же отпрянул, поднял перед собой револьверы и прошептал:

– Ну, сейчас заварится каша. Помните, что я вам говорил. На гнедую лошадь и – к роще.

– Я помню, помню, – взволнованно прошептал Алеша.

Голоса приближались. На лестнице послышались тяжелые шаги.

– Ну, с богом, – прошептал артист и вышел из-за угла.

В следующую секунду Алеше показалось, что от поднявшегося грохота у него лопнули барабанные перепонки. Раздались крики и стоны. Все вокруг застлали клубы вонючего порохового дыма.

– Быстро вниз! – крикнул ему артист.

Они побежали вниз. Алеша почти оглох от шума выстрелов. Он видел перед собой только спину артиста и старался не отставать. Внизу они перепрыгнули через тела трех мужчин, один из которых – светловолосый, усатый, в испачканной кровью матросской одежде – был еще живой.

– Куда? – простонал он и попытался схватить Алешу за ногу. Артист быстро обернулся, и тут опять громыхнуло. На лбу у матроса появилась аккуратная красная точка. Алеша оцепенел от ужаса, но артист схватил его за рукав и крикнул:

– На улицу! Быстро!

Алеша на негнущихся ногах побежал на улицу. Навстречу им выскочили два человека с винтовками. Артист вытянул руки и открыл по ним огонь из двух револьверов. Один из них словно споткнулся и упал, с размаху ткнувшись лицом в землю. Второй присел на колено и прицелился из винтовки, но выстрелить не успел – пуля артиста сразила и его.

Артист быстро отвязал лошадей и крикнул:

– Гнедая! Живей!

Алеша подбежал к гнедой лошади, сунул ногу в стремя и взобрался в седло. В здании раздались крики, послышался звон разбитого стекла.

– К роще! – услышал Алеша голос артиста.

Алеша пришпорил лошадь, и они галопом поскакали к роще. Из окон по ним начали стрелять. Алеша слышал, как свистят пули возле его головы. Рощица стремительно приближалась.

– Быстрей! Быстрей! – кричал артист.

Лошади хрипели под ними и брызгали пеной.

Сколько времени они скакали – Алеша не смог бы сказать. Он потерял счет времени и думал лишь о том, как бы не отстать от маячившего впереди вороного коня с черноусым седоком.

Наконец, когда Алеша уже валился из седла от усталости, артист придержал коня. Измученный Алеша тут же последовал его примеру.

– Ну, кажется, оторвались, – сказал артист, оглядываясь. – Давайте на эту тропу!

Они свернули с дороги на лесную тропу. Проехали еще немного и свернули на другую. Здесь артист пустил коня шагом.

– Ну, как вы? – спросил он у Алеши. – Вы не ранены?

Алеша оглядел себя и покачал головой:

– Кажется, нет.

– Однако и бледны же вы, – заметил артист. – Прямо как мертвец.

– А вы наоборот, – слабым голосом проговорил Алеша. – Таким живым я вас никогда еще не видел.

– Опасность заставляет меня острее чувствовать вкус жизни.

Алеша снял фуражку и вытер запястьем пот со лба.

– Давно хотел вас спросить, идальго, где вы научились так стрелять?

– Там же, где метать ножи, – ответил артист. – Я три года жил в Америке. Работал на золотых приисках в Калифорнии, потом перегонял лошадей… Да много чем занимался. Мечтал разбогатеть, но, увы, не преуспел.