Код Розы

Но Бетт не позволила матери свернуть на привычную колею.

– Я не собираюсь ничего объяснять и не собираюсь извиняться за то, что поступила на работу в БП!

С тех пор как начала служить, она только и делала дома, что извинялась за это. Хватит.

– Твоя работа – здесь! Ведь ты моя помощница. Как мне справиться с домом без еще одной пары рук?

– Я помогаю вам каждую минуту, которую провожу дома. Я рада вам помогать. И тем не менее вы выкинули на улицу мою собаку, черт побери!

– Для тебя какая-то псина и работа дороже родной матери. – Миссис Финч прижала пальцы к виску. – Дороже родной матери, а ведь мать нездорова…

– А вот и головная боль, – донесся из-за спины Бетт ироничный голос Маб.

– Ровно по расписанию, – согласилась Озла.

– Не смейте мне дерзить, кокотки! – огрызнулась миссис Финч. – Это вы учите мою Бетан вести себя, как уличная…

– Как уличная кто? – Бетт вдруг прорвало. – Я тружусь для победы. Я встречаюсь с друзьями, чтобы поговорить о книгах. Иногда выпиваю рюмку хереса. Каким образом это делает меня уличной девкой?

Миссис Финч сунула дочери под нос Библию.

– «Не оскверняй дочери твоей, допуская ее до блуда…»[57] – начала декламировать она.

Бетт выбила книгу из ее рук, и та упала на пол.

– Я не делаю ничего дурного, и вы, черт возьми, отлично это знаете. Так почему же это вам так мешает?

– Я тебе не позволю…

– Мне двадцать пять лет!

– Это мой дом, и ты будешь жить по моим правилам!

– БП платит мне сто пятьдесят фунтов в год, и я отдаю вам все до последнего пенса! Я заслужила право…

Миссис Финч схватила Бетт за руку. Впервые в жизни Бетт положила ладони на плечи матери и оттолкнула ее. Кожу на внутренней стороне локтя жгло, и она поняла, что сильные пальцы матери неизменно находили место, где плоть нежнее всего. Она вообще не помнила себя без синяков.

– Пожалуйста! – Отец Бетт умоляюще заломил руки. – Давайте выпьем по чашечке чаю и…

– А где был ты, когда она выкинула за дверь моего пса? – набросилась на него Бетт. Искра ярости выросла в целое облако, оно поднималось у нее в горле и душило. – Почему ты ее не остановил? И вообще – почему ты не поднялся с кресла и не вывел его на улицу сам, если видел, что я задерживаюсь на работе, чтобы он не напрудил в комнате?

– Ну… – мистер Финч неловко переминался с ноги на ногу. – Она велела не…

– Это ведь и твой дом! – воскликнула Бетт. – Но ты никогда ей не перечишь, никогда не говоришь «нет». Сделай это сейчас, Па. Скажи ей, что мне можно оставить у себя собаку. Скажи ей, чтобы она перестала меня донимать. Скажи ей, чтобы она перестала.

Миссис Финч крепко скрестила руки на груди. На ее щеках алели пятна.

– Я хочу, чтобы этой собаки не было в доме, и это мое последнее слово.

Молчание. Бутс заскулил у ног Бетт. Она чувствовала, как за ее спиной, будто стражи, стоят Озла и Маб. Мистер Финч прочистил горло, открыл было рот. И закрыл.

Миссис Финч вздернула подбородок, сверля дочь глазами.

– И что ты на это скажешь, мамзель?

– Если уйдет собака, уйду и я, – сказала Бетт с глубоким вдохом. – И когда у тебя в следующий раз разболится голова, можешь сама смочить себе полотенце, злобная ты святоша.

Теперь уже руку подняла миссис Финч. Бетт отступила назад, и удар пришелся по воздуху. Мистер Финч схватил жену за запястье, прежде чем она снова замахнулась.

– Мюриэль… Бетт… давайте присядем… – лепетал он.

– Нет. – Бетт сняла с крючка и трясущимися руками натянула пальто. Ей казалось, что она заледенела. – Я ухожу.

– И мы тоже. – Маб протиснулась мимо миссис Финч, следом за ней шагнула Озла.

Секунду спустя Бетт услышала, как скрипит под их ногами лестница, как открывается дверь гостевой спальни, как из-под кроватей вытаскивают чемоданы. Вся в красных пятнах, миссис Финч стояла, крепко сжав губы. Бетт посмотрела на нее еще раз – казалось, эта мучительная секунда тянется целую вечность, – и отвернулась, чтобы взять свою сумочку и поводок Бутса. Она понимала, что надо бы пойти наверх и собрать кое-какие вещи, но не могла заставить себя сделать и шаг. Это больше не ее дом. Невыносимое молчание росло и ширилось.

Вскоре половицы на лестнице снова заскрипели под ногами Маб и Озлы. Они тащили не только свои чемоданы, но и чемодан Бетт, из которого торчали края поспешно затолканных туда блузок и белья.

– Дорога, на которую ты ступила, ведет в ад, – произнесла побелевшая от ярости миссис Финч.

– По крайней мере, там не будет тебя, – бросила Бетт.

Втроем девушки вышли из дома, в котором Бетт провела всю свою жизнь, и закрыли за собой дверь. Бутс весело бежал рядом.

Глава 29

Насколько Маб знала, принцы женятся на принцессах, а не на нетитулованных девицах из Канады, и потому Филиппу Греческому не следовало позволять Озле без памяти увлечься им. Так что Маб не питала к нему особо теплых чувств. И все же ей пришлось втайне признать, что он чрезвычайно хорош собой, когда, с взъерошенной белокурой шевелюрой, он встретил их троих на Юстонском вокзале на своем щегольском маленьком «воксхолле».