Код розенкрейцеров

На пляже, против ожидания, народу было немного. Следопыт разделся под свободным грибком и пошел к воде. Было ли это результатом неумеренного потребления газировки, или имелась еще какая причина, но Валера зашел в реку лишь по щиколотку. Он для чего-то попрыгал на месте, и в желудке заходили волны.

– Молодой мужчина, не угостите ли папироской? – раздалось за спиной.

Валера обернулся. Перед ним стояла немолодая размалеванная девица.

Ярко-розовый лифчик и такие же трусы свидетельствовали о том, что у девицы либо нет денег на нормальный купальник, либо она, как и Валера, забрела сюда случайно и потому не переоделась.

– Не курю, – ответствовал следопыт.

– Жалко, – отозвалась девица, откровенно разглядывая нашего героя.

Но Валеру не интересовали дамы в неглиже. Ему неожиданно захотелось писать. Рыжий огляделся. Нечто, отдаленно напоминающее туалет, находилось довольно далеко, и Валера побрел в воду. Пологое дно неожиданно оборвалось, и он с головой ухнул в бездну. Сердце провалилось куда-то ниже колен, он судорожно забарахтался, выплыл на поверхность, неистово завертел головой, потом по-собачьи поплыл к берегу. Встав на твердое дно, он перевел дыхание. Так и утонуть недолго, со страхом подумал он, нужно вылезать. Девица в розовом плескалась неподалеку.

– Вы далеко не заплывайте! – прокричала она. – Тут кругом ямы и водовороты!

– Спасибо, – поблагодарил Валера за несколько запоздалый совет, вышел из воды и устремился к грибку. Девица доверчиво последовала за ним.

– Намокла вся, – сообщила она, – как мартышка. Выжаться нужно, а до кустиков далеко. Вы не возражаете, если я прямо здесь…

Валера пожал плечами.

Девица восприняла это как разрешение. Она повернулась к нему, расстегнула лифчик и, смотря в глаза Валере, принялась выжимать его. Обвисшая вялая грудь с красными прожилками болталась прямо у него перед носом. Огромный сосок был похож на дуло пистолета.

– Командировочный? – деловито спросила девица.

Валера кивнул, не в силах оторвать взгляд от причудливого явления природы.

– Подержите, пожалуйста, – девица протянула Валере лифчик, и он, словно в беспамятстве, принял розовую тряпицу.

Девица тем временем непринужденно совлекла с себя остатки туалета. Взгляд Валеры переместился ниже. В горле снова пересохло, словно и не пил он двадцать минут назад разноцветные воды.

– Послушайте, – хрипло произнес он, – это как будто неприлично.

– Что именно? – хохотнула девица.

– Ну это все.

– Это? – Девица дотронулась до курчавых завитков.

– Убирайся, свинья!!! – заорал Жданко.

Девица вдруг пропала. Валера с разинутым ртом стоял, словно в столбняке. Потом он начал судорожно озираться. На пляже было совершенно пусто, если не считать одетой в черное старухи, сосредоточенно копающейся в песке при помощи детского совочка и такого же ярко-зеленого жестяного ведерка.

Некоторое время Жданко в отупении следил за манипуляциями черной старухи. Бабка лепила куличи, вовсе не обращая внимания на следопыта.

На вокзал нужно, на вокзал – застучало в голове. Валера лихорадочно оделся и почти бегом устремился прочь с пляжа. Он, не глядя по сторонам, шел по тем же самым улицам, что и полчаса назад.

– Эй, парень, еще водички хочешь? – донеслось до него.

Валера оглянулся. За сатуратором стояла его давешняя знакомая с пляжа. Она призывно покачивала верхней частью туловища, а сосок, казалось, стал еще больше и теперь напоминал небольшой рог.

– О! – заорал Жданко и бросился бежать. Сколь долго рыжий следопыт передвигался таким образом – пять минут или час – он не знал, но внезапно остановился. Он находился в каком-то совершенно незнакомом переулке.

Здесь было тихо и даже вроде бы прохладно. Валера прислонился к какому-то каменному парапету и перевел дух. Куда он стремился, зачем? Как будто на вокзал. Но почему? А тетради? Их обязательно нужно вернуть! Это главное. В этом все дело. Вернуть! Вернуть!!! На другом конце улицы мелькнул темный силуэт. Конечно, нужно идти к Коломенцеву. Вот только в какую сторону?

Валера заозирался, потом взглянул на номер дома.

«Пойду по четной стороне», – решил он.

Переулок вывел на оживленную улицу, которую следопыт знал. Он удовлетворенно вздохнул. Сейчас – на троллейбус, две остановки, и он – у дома Коломенцева. И… Но что он ему скажет? Верните, мол, тетрадки? Да как же? – возразит тот. Сами же отдали, а теперь требуете назад? Да в морду, в морду! Очень запросто.

Но как же он сможет? В морду-то! Представителю власти. Не получится!

Следопыт стоял на людной улице, народ обтекал его с двух сторон, словно корягу, торчащую посреди реки. Некоторые не обращали на него внимания, но большинство замедляло ход, оглядывая довольно странную фигуру – мокрые сзади штаны, незаправленная рубашка, волосы, торчащие после купания в разные стороны.

– Ширинку-то застегни, придурок, – прошипел какой-то дедок.

Но Валера не слышал советов сердобольных прохожих. Он напряженно думал. В голове его царил полнейший бедлам. (Кстати, ведомо ли читателю значение слова «бедлам»? Между прочим, так назывался сумасшедший дом в Лондоне.)