Код от миллиардера

— Да, ладно! Миша! В твоей постели и в твоем распоряжении, если верить слухам, кого только не было. Вполне бы нашел себе подходящую, что там искать? Домашняя спокойная, хозяйственная и здоровая. Таких в Москву ежедневно на вокзал сотнями приезжает.

Я врезалась. Сначала в его спину, а потом и в его объятья. И он опять заставил меня заглянуть себе в глаза.

— Настя, поверь, если бы нашел — давно бы уже все сделал. Это надо у тебя спросить, где ты гуляла все это время!

— Блин, Широков, я серьезно, а ты все шутишь. Да ну тебя! — стукнула в сердцах ладонью в его грудь.

— И я серьезно.

— Дурак, — это мое ругательство уже разбилось о его жесткие губы, которые решили напасть на меня с поцелуем. Бог ты мой, и нравятся же ему эти глупые игры. Ну, никогда не поверю… Найти он не мог, ловелас хренов…

Глава 34

— Ладно, о делах сердечных, — возобновила я разговор, чтобы не молчать всю дорогу, по которой, после кратковременной остановки на поцелуй, мы продолжили свое меланхоличное движение вниз, — ответишь на еще один мой вопрос?

— Смотря на какой, — получила неоднозначный, но весьма благосклонный кивок.

Миша шел чуть впереди и все еще держал меня за руку.

— Простой и не особо душевный, — беззаботно сказала я.

— Неужели ты решила поговорить со мной о бизнесе? — на этом он даже не пожалел потратиться на поворот головы в мою сторону.

— В некотором роде. Надо же пользоваться тем, что мне выпала такая возможность, спросить у гуру.

— О, осторожно, Вагнер, это звучит как комплимент!

— Я девушка щедрая, ты еще не заметил?

— Заметил, только не в случае меня. Но, ладно, так и быть. Задавай свой вопрос! Отвечу хотя бы потому, что мне приятно.

— Не хочешь, не отвечай, — зачем-то взбрыкнула я, тут же насупившись.

— Детский сад, Вагнер, — паршивец резко остановился и опять затащил меня в свои объятья. Поцеловал мой покрасневший нос.

— Я сама разберусь, Широков. До этого же как-то разбиралась!

— Ну, до этого… Спрашивай или сейчас узнаешь, что такое секс в снегу…

— Все, хорошо! Уговорил! — моментально отреагировала на его угрозу, задумчиво поковыряла пальцем петельку для пуговицы у него на куртке, потом заглянула в жутко наглые серые глаза и, наконец, спросила:

— У меня есть книга. Я очень хочу, чтобы ее экранизировали. Дурацкая мысль превратилась в мечту, и ты со своим «не мечты, а цели» в который раз заставил меня задуматься, ждать или нет. С одной стороны, правильно было бы подождать, пока какая-нибудь кинокомпания сама придет и предложит. А с другой… какой-нибудь я эту историю не доверю. Деньги — это круто, но я не хочу, чтобы ее загубили, понимаешь? Ведь эта история — часть меня. Я готова рассмотреть ее интерпретацию в руках режиссера, но я боюсь, очень сильно боюсь, как бы ее не испортили. А в таком случае, есть смысл найти тех, чьи работы в кино нравятся и к ним уже стучаться. Это тоже не слишком хорошо, для истории, я имею в виду. Потому что, если киношники придут ко мне сами — у них к работе будет иное отношение. А если я к ним приползу — смотреть на нее будут с другого ракурса. Где-то отнесутся не так, как нужно было бы. И, элементарно, не покажут сюжет с правильной стороны, а поставят какую-нибудь недозвезду во главу, сделают денег на скандале и все.

— Нет, не отсылай никому и ничего.

— Что?

— Подожди, Настя. Сами придут.

— А если не придут? Я вот все думаю, сегодня для киношников такой широкий выбор историй вокруг… Ты сам себе противоречишь. Говоришь, должны быть цели, а не мечты!

— Ты просила мой совет — я тебе его даю. Подожди, не спеши обивать пороги.

— Думаешь?

— Уверен, — миллиардер загадочно сверкнул глазами, выпустил меня из объятий и снова пошел дальше.

— Какую из своих книг ты хочешь экранизировать? — шагая впереди меня, спустя несколько минут спросил он.

— Не скажу! Ты ответил на мой вопрос, на этом тему закроем.

— Хорошо, тогда моя очередь вопросы задавать. Согласна?

— Ну, — пожала плечами, хоть он этого и не видел, — если только один и крохотный.

— Пойдет.

— Ита-а-ак? — подтолкнула его, через минуту, потому что этот противный истукан, подразнив интригой, в результате замолк.

— За что ты не любишь миллиардеров — я понял, — сказал он и остановился.

Мы спустились к озеру. Здесь был небольшой, интимный пляж. Крохотный уголок нетронутой природы, откуда взгляд прямо просится покататься по зеркальной поверхности альпийского водоема.

— Я не понял, за что ты не любишь конкретно меня.

— Широков, — ответила, отмахнувшись, потому что восхитительная картина покорила мое воображение, — сейчас не самое подходящее время.

— За что, Настя?

Настырный миллиардер развернул спутницу к себе лицом и выжидающе, даже как будто с тревогой заглянул мне в глаза.