Код от чужой жизни

Артем покосился на ее руку, лежащую у него на плече, усмехнулся и проговорил нарочито развязным голосом, за которым пряталось смущение:

– Ты готова зайти так далеко?

– Я хочу сорвать этот куш, – тихо сказала Рита. – Хочу больше всего на свете. Это мой шанс. И ради этого я горы сверну.

Артем усмехнулся, но усмешка у него вышла напряженной.

– Я знал, что ты беспринципная и прожорливая акула, но не знал, что до такой степени беспринципная. Ты не перестаешь меня удивлять!

Он сбросил ее руку с плеча и повернулся к двери.

– Артем, пожалуйста! – взмолилась Рита. – Второго такого шанса может и не быть!

Он остановился. Секунду стоял неподвижно, потом обернулся и проговорил глухим голосом:

– Делай, что собираешься сделать. Беклищеву скажем потом.

– Спасибо!

Артем отвернулся и вышел из кабинета. Рита облегченно вздохнула. Потом прошла к креслу, тяжело в него опустилась и пробормотала:

– Только бы получилось. Только бы все получилось!

Она прислушалась к своим ощущениям, пытаясь понять, не возвращается ли боль. Все было в порядке. Тогда она устало улыбнулась, подняла руки к голове и осторожно помассировала пальцами виски.

10

Диван был обшарпанный и дырявый. Такой же обшарпанной и дырявой была его жизнь. Да ну и черт с ней!

Николай взял со стола (а вернее, с полугнилой двери, которая лежала на двух деревянных ящиках и служила столешницей) сильно початую бутылку водки и сказал трем своим собутыльникам:

– Мужики, водяра кончается. Надо еще бежать.

– Бежать? – усмехнулся один из них. – А бабки у тебя есть?

– Нету. А у тебя?

– И у меня тоже.

– Так че будем делать?

– Пиво еще есть, – сказал третий собутыльник. И кивнул на двухлитровую баклажку «Жигулевского», в которой пива оставалась меньше чем на треть.

– Че ты гонишь, там же осталось с дэцл! А ты че лыбишься?

Мужики заржали. Николай на секунду задумался, решая, вмазать кому-нибудь из них кулаком по зубам, или лучше пока не суетиться, как вдруг взгляд его упал на экран старенького черно-белого телевизора, стоящего на деревянном ящике, служившем тумбой.

– Ритуха? – изумленно выдохнул он. – Мужики… Это ж моя Ритуха! Смотрите!

Николай ткнул указательным пальцем в сторону телевизора.

– Что? …Где? – завертели головами его дружки.

Николай снова кивнул на телевизор:

– Да вот она! Ритуха моя! Интервью дает!

Собутыльники уставились на экран телевизора. Журналистка, лица которой не было видно, брала интервью у красивой женщины в дорогом вечернем платье. Волосы женщины, остриженные выше плеч, были зачесаны назад, на шее и груди сверкали бриллианты. Отличный макияж подчеркивал строгую красоту ее лица.

– Ишь, какая цаца! – восхищенно проговорил один из собутыльников.

– Ага, – подтвердил второй. – К такой красотке на хромой кобыле не подъедешь. Слышь, Колян, а ты чего там про Ритуху-то кричал?

– Это она, – проговорил Николай, завороженно глядя на экран.

– Кто она?

– Моя жена. Ритуха.

– Где?

– Да по телику! – вспылил Николай.

Его собутыльники переглянулись. Один из них, кивнув на Николая, повертел пальцем у виска, дескать «сбрендил наш Колян». Николай этого не заметил, он во все глаза смотрел на преобразившуюся жену.

– Слышь, Колян, – окликнули его, – у тебя че, «белочка»?

– А? – не понял он.

– Я говорю: глюки начинаются?

– Заткнись ты! – рассердился Николай. – Говорю вам: это моя жена! Ритуха, мать ее за ногу!

Собутыльники Николая снова переглянулись. Но Николай на них уже не смотрел.

– Рита, Рита… – бормотал он, вперив взгляд в экран. – Вот как высоко ты взлетела… Прям как птица, мля… А я? Я-то как же, а? Я-то как же, Ритуся?

За окном приготовленной под снос хрущобы, в которой они теперь обитали, прогрохотал гром. Николай вздрогнул, медленно повернул голову и посмотрел в окно – на серое небо и черные верхушки деревьев. Начал накрапывать дождь…

11

…За окном начал накрапывать дождь. Беклищев посмотрел на рябое от дождевых капель окно, затем поднял со стола бокал с коньяком и отпил глоток. Начальник службы безопасности компании «Витанова» Игорь Степанович Корбан терпеливо ждал, пока босс снова с ним заговорит. Корбан выглядел как типичный силовик: плотного сложения, с холодными глазами не доверяющего никому человека, с тяжелой нижней челюстью и обритой наголо головой.

Беклищев допил коньяк, поставил бокал на стол и негромко проговорил, не глядя Корбану в глаза:

– Сегодня я узнал, что у моей жены есть любовник.

Начальник службы безопасности молчал, ожидая продолжения, но поскольку продолжения не было, а пауза затянулась, он позволил себе негромко проговорить:

– Вот как.

Беклищев посмотрел на него тяжелым взглядом.

– Я хочу, чтобы ты узнал, кто он. Я понимаю, что это не входит в твои прямые обязанности, поэтому готов заплатить. Можешь считать это частным заказом.

Корбан обдумал его слова, после чего уточнил:

– Вам нужно только имя?

– Имя, – сказал Беклищев. – И доказательства.

Корбан кивнул и вежливо осведомился:

– Фотографий будет достаточно?

– Достаточно, – мрачно произнес Беклищев.

– Хорошо, – сказал Корбан. – Я попытаюсь выяснить.