Код лихорадки (ЛП)

«Это единственный аспект этой отправки, который все еще заставляет меня задуматься. У каждого субъекта до вас были удалены воспоминания, и это беспокоит меня, потому что, может разорвать цикл последовательности. Я хотела бы знать ваше мнение по этому вопросу.»

Он взял себя в руки, собрался с мыслями. Возможно, это самый важный момент в его жизни. «Я могу это понять, но мы с Терезой много говорили об этом.» Включая ее, это только укрепило бы его доводы. «Мы думаем, что это только добавит к тому, о чем вы говорите, все эти новые возможности. Имея кого-то внутри, и здесь, близко отчитывающегося перед вами. Такой перспективы у нас никогда не было. Я вижу это как следующий уровень в бесчисленных наблюдениях, которые я сделал за последние пару лет.»

«Это хорошая мысль,» ответила доктор Пейдж. «Это действительно так сильно отличается?»

Он боролся за самообладание. «Но дело не только в этом. Что еще более важно, подумайте о том анализе, который вы можете сделать на мне и Терезе, на Эрисе и Рейчел. Не забывайте, что мы тоже субъекты. Изучение наших паттернов, с воспоминаниями, не снаружи, а внутри Глейда и лабиринта – это то, что вы никогда не могли сделать раньше.»

Доктор Пейдж кивнула, но не так, чтобы это означало, что она согласна.

«Есть много других мыслей, которые, на мой взгляд, могут быть полезными, но это самое главное.» Он решил закончить на этом, не болтать без умолку, и надеялся, что его последнее замечание заставит ее подумать, что на самом деле многое осталось недосказанным.

«Хорошо сказано, Томас,» сказала доктор Пейдж. «Вы будете рады узнать, что большинство из нас в этой комнате согласны с вами.» Она улыбнулась, как будто вопрос был испытанием.

«Хорошая работа,» сказала ему Тереза.

«Спасибо,» ответил он. «У меня сейчас очень сильно вспотели подмышки.»

Совещание продолжалось еще по меньшей мере час. Но в конце концов, подумал Томас, лучше и быть не могло. Планы были доработаны и утверждены.

Томас первым войдет в лабиринт. На следующий день Тереза последует за ним. Оба с нетронутой памятью. Рейчел и Эрис будут следовать по той же схеме в лабиринте группы В. Томас получил все, что хотел.

А теперь предстояла работа.

ГЛАВА 62 231.12.31 | 23:24

Наконец время пришло.

Томас исчерпал себя, готовясь к этому.

Он узнал о Гриверах как можно больше, включая их слабости и источники энергии. Если он объединит это с тем, что он знал о строительстве лабиринта и как работает люк Гриверов, он будет чувствовать себя хорошо при встрече с одним из них и сможет выйти живым. С помощью Терезы он получил коды к оружейному тайнику, расположенному очень близко ко входу в лабиринт, из которого они и Глэйдеры могли бы сбежать. Они нашли городок на Аляске, где можно было найти убежище, всего в тридцати милях от комплекса ПОРОКа. Эрис и Рейчел знали об этом плане, но ничего не предпринимали, пока Томас и Тереза не придут за ними в лабиринт. Все встало на свои места. Главным было ожидание. Ничего не может произойти, пока они не окажутся в лабиринте и не соберут сторонников среди своих старых друзей.

И наконец это время пришло.

Томас сидел на кровати, прислонившись спиной к изголовью. Тереза сидела в кресле, которое она придвинула к кровати. Она наклонилась к нему, ее лицо было всего в паре футов от него. Они разговаривали уже несколько часов, с тех пор как вернулись с ужина. Это был первый раз, когда они делали что-то подобное, с тех пор как произошла Чистка.

«Ты клянешься, что не струсишь?» Спросил Томас. «Ты не позволишь им передумать насчет Стерки?»

«Ты только что сломал нашу линию, болван.»

Они поклялись не говорить о плане побега, по крайней мере, в течение одной ночи. И в основном им это удавалось. Вспоминая свое детство, смеясь над некоторыми моментами, которые они провели с Ньютом и всеми остальными, философствуя о будущем мира. Они даже говорили о космосе, науке и истории. Странные вещи вроде знаменитых теорий заговора. Больших войн. На что когда-то была похожа жизнь. Они говорили, говорили и говорили.

Пока Томас не разрушил это и не вернул их к реальности.

«Да, я знаю,» сказал он. «У меня кончились идеи.»

«Хорошо, клянусь жизнью всех, кого я когда-либо любила, что я буду в Глейде, с тобой, через двадцать четыре часа после того, как ты войдешь, точно так же, как мы это обдумывали, с нетронутыми воспоминаниями. Я обещаю.»

«Клянешься на мизинце?»

Она откинулась на спинку кресла. «А теперь держись. Это очень серьезная штука.»

Он протянул ей мизинец. Она обхватила его своими руками, и она встряхнула руками.

«Фух,» сказал он. «Теперь я чувствую себя лучше.»

Она все еще не отпускала его палец. Их руки опустились на матрас кровати. «Иногда я забываю, каким милым придурком ты можешь быть. Я бы хотела, чтобы ты позволил этой стороне больше проявить себя.»

«Моя милая придурковатая сторона? Я и не знал, что у меня есть такая штука. Я приму это как комплимент?»