Код имплементации: 40. Часть 2

– Ты же знаешь, я не люблю, когда мне хамят, – дернув за волосы, развернул к себе, рука тяжело легла на горло, сдавила, едва позволяя дышать. В руке мелькнул серебристый шприц, девушка не успела увернуться. Укол в шею. Острая боль и в голове сразу стало шумно, слова доходили медленно, будто сквозь ватную пелену, Ульяна беспомощно открывала рот, хватая липкий и густой воздух. – У нас в составе слюны кислота, вы называете ее муравьиная. Но есть препарат, который снижает ее активность. Ненадолго, – он завладел ее приоткрытым ртом, жадно впился в губы, проник языком внутрь, бесцеремонно, жестко. Ульяна попробовала его оттолкнуть, увернуться. Когда поняла, что не хватает сил, изловчилась и укусила.

Сабо отступил назад. Ульяна сползла по стене. Мутило, перед глазами все расплывалось. Тело сводило судорогой. Ни руки, ни ноги, не слушались, не держали ставшее тяжелым и неповоротливым тело. Креонидянин вытер средним пальцем кровь с губы. Посмотрел с интересом. Растер между пальцами, наблюдая, как девушка безуспешно пытается подняться на ноги, цепляясь ногтями за стену. И дрожит. И тут же наотмашь ударил ее по лицу:

– Тв-варь, – прошипел зло. – Сегодня ты получишь сполна. Я буду с удовольствием наблюдать, как мое семя разъедает тебя изнутри. Медленно. Так медленно, что ты будешь умолять, чтобы смерть наступила скорее. Но у нас запланирован второй акт.

Ульяна поняла, что не может подняться: руки подгибаются, ноги не держат, попробовала отползти в сторону, к стойке с индивидуальными масками и баллонами с дыхательной смесью. Тяжелые шаги Сабо за спиной, армейские сапоги замерли у лица, преградив дорогу. Пальцы грубо вцепились в волосы, рывком потянули вверх и заставили подняться, но лишь для того, чтобы снова отбросить, на этот раз – наискосок жесткого операторского кресла. Живот больно уперся в ребро сложенного подлокотника.

Ульяна беспомощно ахнула.

Как тогда, на «Сционе», Ульяна потеряла возможность двигаться, замерла, неловко вывернув локти.

– Ты что мне вколол, урод? – хрипела.

Она пыталась привести себя в чувство, ущипнула себя за бедро, до боли закусила губу. Во рту стало кисло от крови. Перед глазами плыло, бросало то в жар, то в холод, влажные руки скользили по жесткому пластику, не находя опоры. Дышалось с трудом, отрывисто.

Он присел на корточки, прошептал над ухом:

– А что ты не спрашиваешь, что у нас будет во втором акте? Еще одна небольшая доза парализатора, полкубика. Для моего удобства. Но ты будешь чувствовать все. В начале, когда я буду сканировать твою нервную систему. Потом, когда буду размыкать один за другим синапсы. И тогда съедающее тебя изнутри семя покажется любовной лаской, – он медленно поднялся, по-хозяйски неторопливо сбросил с плеч китель, стянул через голову футболку. На губах играла самодовольная улыбка, взгляд мстительно жалил. Сквозь мутную пелену, Ульяна заметила, как в его руках блеснул лазерный нож. Ульяна судорожно сглотнула, выставила вперед руки. Попыталась встать. Руки подкосились, она неловко клюнула носом по белоснежной поверхности. – Не трудись, тварь. Далеко не уползешь.

Он рывком опустил спинку кресла, просунув руку поперек живота девушки, грубо приподнял ее и перевернул на спину. Свободной рукой коротко полоснул по застежке кофты, та распахнулась, оголив девичью грудь под тонкой футболкой. Ульяна захрипела, взмахнула руками, будто отбиваясь от стаи ворон. Ноги безуспешно искали опору.

Сабо окинул ее взглядом. Медленно сложил нож и положил на консоль рядом. Помедлил мгновение, наслаждаясь тем, как девушка пытается перевернуться на живот. Бесцеремонно развел ее ноги и уперся коленом, провел ладонью по оголенному животу. Склонился к девушке и хрипло прошептал:

– Но у кое-кого будет еще и третий акт, – он плотоядно облизал губы, указал взглядом куда-то мимо, за голову Ульяны. Она проследила за ним взглядом, содрогнулась: на нее уставился глазок видеокамеры. – Я заранее позаботился о том, чтобы Пауков видел все до самой последней твоей минуты. До самого последнего момента, когда ты будешь выть и харкать кровью.

Ульяна балансировала на краю сознания, там, где мутное бесчувствие. Силой удерживала себя здесь, под наглым взглядом, в грубых руках, фокусировалась на бесцеремонных ласках. Чтобы не сорваться туда, откуда возврата не будет.

Сабо подхватил ее за лодыжки, рывком придвинул к краю и навалился сверху. Девушка запрокинула голову, уворачиваясь, неистово царапалась. И тогда он впился в шею. Ульяна уперлась запястьями в каменные плечи, оттолкнула. Сабо рыкнул и одним движением перехватил ее запястья, завел за голову. Но на мгновение отстранился от нее. Этого оказалось достаточно, чтобы девушка смогла вырвать вспотевшие от страха руки из тисков. Собрав все силы, уже не совсем отдавая отчет в происходящем, до боли сложила пальцы и вдавила в ненавистные глазницы. Сабо взвыл и вцепился в ее руки. Не дожидаясь, пока он отобьется, Ульяна ногой отпихнула креонидянина от себя – тот отлетел на пару метров и с грохотом ударился об угол консоли