Код Гагарина

Через два-три дня пошла довольно стабильная и размеренная жизнь, насколько она может быть такой у водителя-фрилансера. Я отрабатывал заказы, иногда заглядывал на свою дачу сразиться в покер с миссионерами, и даже один раз (по настоянию Тани) сходил с ней на сборище местной «церкви». Как я и предполагал, первоначальное увлечение моей гражданской жены уже начало немного уменьшаться, но Эльвира не теряла к ней интерес и продолжала свои иезуитские обхаживания. Что касается Павла, то он, вместо того, чтобы дискутировать со мной, вдруг принялся нудно вытягивать из меня подробности моих отношений с иностранцами, пытаясь разобраться, кто они такие, да чем занимаются.

Первое нарушение стабильности произошло где-то спустя неделю. В ближайшую субботу я быстро отработал утренний заказ и поехал на дачу, чтобы постичь новые тонкости блефа. Уже с подъездной дороги мне показалось, что происходит нечто неладное. Возле моих ворот стояла толпа числом человек в двадцать. Я притормозил и с минимально возможной скоростью пополз в сторону собравшихся.

Это был пикет. В меру шумный, но при этом не без легкой агрессивности. Руководили собравшимися два молодых человека. Один из них раздавал листовки, другой возвещал об опасности сект вообще и этой «так называемой церкви Нового Завета, чью деятельность финансирует госдеп США и контролирует ЦРУ» в частности. Походило на то, что молодые люди – прихожане православной церкви а, возможно даже и ее сотрудники, если так можно выразиться.

Честно скажу – я ничего не имею против веры, религии и свободы совести. Разумеется, когда это не касается моего кармана и благополучия как таковых. Ситуация, которая разворачивалась сейчас, мне показалась тревожной – как бы наши верующие не перепугали, чего доброго, моих миссионеров. Убедившись, что знакомых поблизости вроде бы нет, я рискнул выйти из машины и влезть в толпу.

– Вы только послушайте, чем вас прельщают эти так называемые «евангелисты», – восклицал молодой человек с бородкой, забравшийся на перевернутый мусорный бачок. – Они осуществляют строгий отбор, но при этом прикрываются странным принципом «open communion». Якобы любой человек – уже христианин, неважно даже, прошел ли он обряд крещения или нет. Они отвергают иконы и нательные кресты! Они отвергают основные таинства христианства, говоря, что они в современном обществе выглядят так же нелепо, как табу примитивных племен.

Что-то уж очень знакомое прозвучало в словах руководителя пикета. Я подобрался поближе к вещающему и увидел, что в руке он держит не менее знакомую брошюрку в тисненой зеленоватой обложке. Нет, я все понимаю, но зачем же так!

– Можно мне вашу листовку? – обратился я ко второму юноше, совсем еще птенцу, наверное, допризывного возраста. Тот с готовностью передал мне отпечатанную на лазерном принтере прокламацию, и тут я убедился снова, что ребята что-то путают, намеренно либо по неопытности. В листовке указывался вред не евангельской церкви, а евангелической – той, что тусуется в ДК имени Островского, не знаю уж, которого из них – Александра или Николая.

– Вы не ошибаетесь? – удержал я юношу за рукав.

– В чем именно? – юноша гордо вздернул подбородок – въезжающий в Париж д’Артаньян, и тот не мог бы выглядеть более надменным.

– Контора-то не так называется, – сказал я. И изложил свои соображения по поводу названий, а также книжки, которой размахивал его товарищ. Юноша слегка озадачился, внимательно уставился в вывеску на заборе, потом еще раз заглянул в свою листовку, а затем подошел к коллеге, который как раз в этот момент взял паузу, и стянул его на землю. Судя по всему, старший не стал вникать в суть дела и признавать какие-то ошибки: по его жестам и выражению лица можно было уверенно сказать, что ему все равно, так как какая разница, с какими именно сектантами бороться! Все они – вред и духовная отрава…

Юноша пытался сказать еще что-то, но тут в толпу врезались двое тощих и вертлявых с диктофоном и фотоаппаратом – видимо, корреспонденты. Может быть, газетчики, но вернее всего – с какого-нибудь новостного портала. Молодые люди с готовностью и очень эмоционально принялись рассказывать о целях мероприятия, я понял, что мне делать тут особо нечего и начал выбираться из толпы. Как вдруг тут раздался торжествующий женский крик:

– Так вот и хозяин этого участка! Сдал свою дачу этим брандахлыстам, как будто так и надо…

Черт подери! Только Лидии Степановны мне тут не хватало! Впрочем, она сумела привлечь лишь очень немного внимания – только два-три человека обернулись на ее зов и без особого интереса поглядели на меня. Ну и что они увидели? Заурядный тип в джинсах и полосатой тенниске, на олигарха не похож, никаких богомерзких причиндалов вроде хвоста и копыт в наличии не имеет. Ну, сдал и сдал – мало ли кто кому чего сдает…

Я приблизился к соседке и очень корректным тоном изрек: