Код Бытия

Конечно, можно добровольно явиться в полицию и рассказать обо всем, начиная с Бепи и кончая отцом Азетти вкупе с Верблюжьей Мордой. Но появление в полицейском участке на краденой машине, в окровавленной одежде и с десятью итальянскими словами в запасе представлялось Ласситеру весьма сомнительным выходом. Ему в течение многих дней придется отвечать на вопросы, и, кроме того, еще садясь на велосипед в Монтекастелло, он решил, что местная тюрьма – далеко не самое безопасное место.

Доехав до очередной развилки, он свернул на север, к Перудже. Надо выбираться из Умбрии и постараться отъехать подальше от Рима, а точнее, от тех мест, где он успел побывать.

Сейчас Джо в первую очередь требовались телефон и помещение, где можно почиститься, но найти такое место было очень непросто. В Италии полно общественных туалетов, но войти хотя бы в один из них Ласситер не мог – другие посетители непременно подняли бы крик. Скорее ему подошла бы бензозаправочная станция, но те, мимо которых он проезжал, стояли закрытыми.

Добравшись до окраин Перуджи, Джо, руководствуясь указателем А-1, выехал на автостраду «Италия» – платную дорогу без ограничения скорости. Вдоль нее, как следовало из рекламного щита, тянулась зона отдыха. Там можно было снять комнату на ночь, найти продовольственный магазин, телефоны и бензозаправочные колонки. У этой зоны имелся лишь один, но весьма существенный недостаток – слишком яркое освещение. Однако выбора не было.

Ласситер мчался сквозь ночь со скоростью девяносто миль в час, когда боковой порыв ветра сотряс машину, а по ветровому стеклу забарабанили крупные капли. Видимость упала почти до нуля, но Ласситер, к своему удивлению, остался абсолютно спокоен. Казалось, его организм исчерпал все запасы адреналина. Очевидно, так оно и случилось.

Бросив взгляд в зеркало заднего обзора и не увидев огней, Ласситер притормозил у обочины и принялся методично нажимать все кнопки и переключать тумблеры на приборной панели. Он занимался этим до тех пор, пока не заработали дворники. После этого Джо опять вырулил на дорогу.

Зоны отдыха здесь встречались реже, чем в США. Было уже за полночь, когда в нескольких милях к югу от Флоренции Джо наконец заметил стоянку. Большинство водителей поставили свои грузовики и легковушки поближе к зданию, поэтому он отвел «ровер» в сторону, к самому ограждению, где было меньше шансов встретить людей.

Затем Ласситер включил свет в салоне и посмотрел в зеркало, закрепленное на обратной стороне противосолнечного щитка. Все оказалось даже хуже, чем он предполагал. Воротничок рубашки набух от крови – его или чужой, сказать трудно. На щеках красовались порезы и царапины, а голова с одной стороны была рассечена. Когда это случилось, Ласситер не помнил. Он легонько прикоснулся кончиками пальцев к ране и застонал от боли.

Выключив свет, он открыл дверцу и выбрался из машины. Одного взгляда оказалось достаточно, чтобы убедиться – его одежда никуда не годится. Кровь виднелась на куртке, рубашке и брюках. Кровь Азетти, его собственная кровь, кровь человека, которого он убил?

Что делать? Очистится ли одежда, если долго стоять под дождем? Нет, зато пневмония гарантирована. Поэтому Ласситер сделал самое лучшее из того, что он мог, – разоблачился до майки, которая оказалась почти чистой, и окунул рубашку в лужу маслянистой воды. От запаха бензина его тошнило, тем не менее он рубашкой стер кровь не только с лица, но и с куртки. Покончив с этим, Джо оделся и открыл капот машины. Двигатель был на удивление чистым, и все же он сумел наскрести достаточно грязи, чтобы замазать кровавые пятна на брюках смесью автола и машинного масла.

Затем, проковыляв под дождем через всю стоянку, Джо поднялся по ступеням маленького ресторана. Выходящий навстречу ему бизнесмен поднял брови, но ничего не сказал. Это вселяло оптимизм.

В холле Ласситер обнаружил информационный стенд с множеством символов, иллюстрирующих предоставляемые заведением услуги. Одна из пиктограмм изображала стоящих по стойке «смирно» женщину и мужчину. Следуя указующей стрелке, Ласситер добрался до пары дверей с тем же рисунком.

Мужская комната оказалась просторной и – о чудо из чудес! – оборудована душевыми кабинами. Служитель осмотрел его с ног до головы и отвел глаза. Ласситер поднял руку над головой и пошевелил в воздухе пальцами, изображая душ.

Кем бы ни был здешний служитель – турком или болгарином, – полотенец ему было жаль. Ласситер хотел шесть. Служитель расщедрился на два, затем накарябал на листке бумаги цифры – плата за душ и за полотенца. Увидев, что посетитель не возражает, турок или болгарин устроил пантомиму, изобразив процесс бритья и намыливания. Ласситер кивнул и взял с подноса мыло, одноразовую бритву, лосьон и жидкость для волос. Служитель добавил в счет еще несколько цифр и протянул бумажку Ласситеру. Ласситер бросил взгляд на сумму и отдал в два раза больше, сопроводив свои действия словом «спасибо».