Код Альтмана

Золотистый солнечный свет заливал розовый сад и проникал в окна Овального кабинета, ложась на пол теплыми прямоугольниками. Однако сегодня даже он кажется зловещим, подумал президент Сэм Кастилья, когда в дверях появился руководитель администрации Белого дома Чарльз Оурей.

Глядя на Оурея, президент понял, что тот чувствует себя не лучше.

– Что скажешь?

– Боюсь, мои новости вам не понравятся, господин президент.

– Выявить источник утечек не удалось?

– Все впустую. – Оурей покачал головой. – Столь подробные и масштабные утечки должны оставлять следы, но ни разведслужбы, ни ФБР, ни ЦРУ, ни АНБ[2] до сих пор ничего не нашли. Они проверили всех сотрудников Западного крыла от почтового отделения до руководящего состава, включая меня. В сущности, проверке подвергся весь штат Белого дома, вплоть до садовников и уборщиков.

Президент сложил ладони домиком и хмуро посмотрел на свои пальцы:

– Превосходно. Кто же остается?

На лице Оурея отразилось беспокойство:

– О чем вы, сэр?

– Кто из людей, имевших доступ к информации, которая просочилась наружу, избежал проверки? Планы… политические решения… О них знали только самые высокопоставленные сотрудники.

– Да, сэр. Но я не понял, что вы имели в виду, спрашивая, кто остается? Ни один человек. И я могу…

– Они проверяли меня, Чарли?

Оурей натянуто рассмеялся:

– Разумеется, нет, господин президент.

– А почему, собственно? Я имел доступ ко всем сведениям, о которых идет речь. Разве что если были и другие утечки, о которых мне не доложили.

– Нет, сэр, от вас ничего не утаивали. Но подозревать вас было бы попросту смешно.

– То же самое говорили о Никсоне, пока не были найдены пленки с записями.

– Но, сэр…

– Я знаю, ты хочешь сказать, что больше всех пострадал я сам. Но это не так. Самый существенный вред утечки нанесли американскому народу. Надеюсь, ты улавливаешь мою мысль.

Оурей промолчал.

– Заберитесь выше, Чарли. И расширьте круг поисков. Правительство. Вице-президент, который отнюдь не всегда соглашается со мной. Члены объединенного комитета начальников штабов, Пентагон, влиятельные лоббисты, с которыми мы порой делимся секретами… Никто не может быть превыше подозрений.

Оурей подался вперед:

– Неужели вы действительно допускаете, что к утечкам может быть причастен кто-то из самых верхов?

– Вполне. Кем бы ни был этот человек, он – или она – ставит нас в тяжелое положение. И не в том беда, что пресса и даже противники выведывают наши замыслы до того, как мы их рассекречиваем… до сих пор это мешало нам, но не более того. Хуже всего то, что мы теряем уверенность друг в друге и начинаем сомневаться в безопасности нации. Уже сейчас я не могу положиться в по-настоящему серьезных делах ни на одного из своих людей, даже на тебя.

Оурей кивнул:

– Понимаю. Но отныне вы можете доверять мне. – Он растянул губы, однако улыбка получилась невеселая. – Разве что вы не доверяете разведслужбам, ФБР, ЦРУ и АНБ.

– Вот видишь? В глубине души мы начинаем сомневаться даже в них.

– Пожалуй, вы правы. Ну а Пентагон? Многие утечки касались военных планов.

– Политических планов, а не военных. Речь шла о долговременных стратегических замыслах.

Оурей покачал головой:

– Нельзя исключать, что мы имеем дело с иностранным агентом, внедрившимся так глубоко, что сотрудники безопасности не в силах его выявить. Быть может, велеть им копнуть поглубже? Искать профессионального разведчика, который стоит за спиной кого-нибудь из наших людей?

– Так и быть, прикажи им заняться этой версией. Но я не думаю, что тут замешан шпион, американский либо зарубежный. Наш противник заинтересован не столько в похищении секретов, сколько в манипулировании общественным мнением с целью повлиять на нашу политику. Этот человек хочет подстраховаться на тот случай, если мы изменим свой курс.

– Вы правы, – неохотно согласился Оурей.

Президент повернулся к документам, лежавшим на его столе:

– Найдите виновника утечек, Чарли. Это необходимо сделать до того, как возникшая ситуация полностью свяжет мне руки.

Четверг, 14 сентября. Гаосюн, Тайвань

Из окон номера Смита в отеле «Хи-Лаи» открывалась захватывающая панорама ночного Гаосюна – простирающиеся от горизонта до горизонта яркие огни под куполом звездного неба. Но сегодня Смиту было не до живописных видов.

Благополучно вернувшись в гостиницу, он в третий раз перечел все, что было в портмоне и записной книжке Мондрагона. Он надеялся обнаружить там указания на то, каким образом агент «Прикрытия» добыл декларацию. Единственным непонятным для него предметом была скомканная салфетка из кафетерия «Старбакс» с начертанным на ней именем – Чжао Яньцзи.

Запищал сотовый телефон. Звонил Фред Клейн.

– Ты доставил документ в аэропорт? – без предисловий спросил он.

– Нет, – ответил Смит. – У меня дурные вести. Мондрагон погиб.

Трубка молчала, но Смиту послышался вздох.

– Мне очень жаль. Мы долгое время работали вместе. Он был великолепным агентом. Мне будет трудно обойтись без него. Я свяжусь с его родителями. Они будут потрясены. Буквально убиты.

Смит глубоко вздохнул, потом еще раз.