Читаем Кочегар полностью

 - Как тебя зовут?

 - Энджел.

 У нее открытый взгляд зеленых глаз, черные распущенные волосы до плеч, зовущие губы, высокая грудь.

 Его любимый типаж.

 - Раздевайся, Энджел.

 - Да.

 Пока она неторопясь, явно провокационно обнажает свои прелести, он хочет узнать о ней побольше. Секс, как говорится, не повод для знакомства, но все же…

 - Твое имя означает «Ангел»?

 - Да. Откуда ты знаешь английский?

 - Я был на курсах.

 - Зачем тебе мертвый язык?

 Он хотел узнать о ней побольше, а вопросы задает она…

 - Для общего развития.

 - Понятно.

 У нее розоватые соскИ молодой нерожавшей девушки, крупные ареолы. Грудь небольшая, идеальной чашеобразной формы. Ему нравится такая грудь.

 - А тебя как зовут? — спрашивает она, бросая бюстгальтер на спинку стула.

 - Энтри.

 - Забавно, наши имена начинаются одинаково.

 - Да. Забавно.

 - Ты из рабочих или элита?

 - Из рабочих, Энджел. Я кочегар.

 - У меня еще не было кочегаров, — она медленно спускает трусики, соблазнительно повиливая бедрами.

 Когда она ложится в скрипучую кровать (этому публичному дому давно следовало бы обновить мебель), он молча снимает робу и идет к ней.

 - Как ты любишь? — спрашивает она.

 - Я люблю всегда быть сверху. Психотерапевт говорит, что так проявляется моя неудовлетворенность социальным статусом.

 - Сверху… — повторяет она, оценивая его фигуру. — А сколько ты весишь?

 - Девяносто шесть.

 - А. Ну это еще ничего. Но тебе придется доплатить по десятке за каждый килограмм свыше девяноста.

 - Я доплачу.

 - А у тебя не слишком большой прибор?

 - Стандарт.

 - А. Ну, ладно… А то, знаешь, нынче всякое бывает. Был у меня один, с тридцатисантиметровым. Я думала, умру.

 Не отвечая, он ложится сверху и быстро входит в нее. Едва он начинает работать, как ее напряженность, вызванная опасениями, сразу сходит на нет и уже через тридцать секунд она начинает стонать, ноги ее непроизвольно поднимаются, подергиваются, обхватывая его корпус, пальцы сводит судорога, а лицо искажается гримасой наслаждения. Ему кажется, она несколько переигрывает. Но, в конце концов, каждый зарабатывает, как умеет. Она проститутка, он — кочегар.

 Она стонет, кричит, бьется в оргастическом припадке. Еще минута и он тоже чувствует, как быстрыми горячими толчками вытекает из него давно застоявшаяся жидкость.

 Еще через минуту он встает. Она остается лежать в кровати, разбросав ноги, еще пульсируя. Тягучими каплями вытекает из нее и падает на простыню то, чем он ее наполнил. Он надевает робу.

 - Тебе правда было хорошо со мной? — спрашивает он.

 - Правда. Было очень здорово! — отвечает она еще хрипловатым от недавней страсти голосом.

 - О'кей. Пока, Энджел.

 - Пока, Энтри. Приходи еще.

 

 Внизу, в холле, он направляется к стойке, возле которой ожидает хозяйка заведения. Он протягивает ей семьсот шестьдесят трэндов. Хозяйка благодарит и желает хорошего дня.

 Уже подойдя к двери, он оборачивается.

 - Скажите, эта… девушка, Энджел, она…

 - Что–нибудь не так? — хмурится хозяйка. — У нас все девушки отбираются по стандартам, из хороших семей — не наркоманов, не деградантов…

 - Нет — перебивает он. — я не о том. Она не продается?

 - Нет, извините. Мы не продаем девушек второго класса эффективности.

 - Жаль.

 - Извините.

 

 Энтри (N3, модель SQ2R9–18) выходит из публичного дома и отправляется на 23–ю улицу, где стоит старенький завод по переработке отходов, на котором он, вместе с еще четырьмя такими же андроидами, работает кочегаром. По дороге он подносит к оптике запястье, привычно проверяя уровень заряда. Восемьдесят семь процентов — это очень хорошо. С тех пор как он стал тратить на секс на три сотни больше, позволяя себе девушек второго класса, работоспособность его увеличилась почти на двадцать процентов.

 Энтри идет и с тревогой думает о слухах, которые последнее время все чаще и чаще муссируются по радио: люди окончательно деградируют и стремительно вымирают. Скоро не станет сексуальных партнеров. А старенькие генераторы эмоций все никак не могут усовершенствовать, чтобы они давали хотя бы пятую часть того заряда, который дает самка человека. Эх!..

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное