Кнопка

— Не матери, а бабушке! Матерью тогда уже буду я. и если я рожу когда-нибудь ребенка, то я рожу его для себя, папа, а не для кого-то. Ребенок — не игрушка.

— Ты не хочешь сделать этой малости для матери?

— Малости? — я наконец-то присмотрелась к отцу. Фанатичный блеск в его глазах не угас, более того, он совершенно искренне верил в то, что ценой моего будущего спасет маме жизнь. — Папа, я не буду рожать ребенка для мамы. Заведи ей собаку.

— Ребенок лучше.

— Тогда возьми младенца из приюта.

— Нет, это будет чужой младенец. А твоей матери нужен свой.

— Вон из моей комнаты.

— Ты, наверное, не поняла, — резко сказал отец. — Я вижу, что я слишком много воли тебе давал. Ты забыла, что, пока ты живешь в моем доме, ты подчиняешься моим правилам? И что, согласно закону, я несу за тебя ответственность до тех пор, пока ты не выйдешь замуж? Поэтому ты как можно быстрее выйдешь замуж за Тараса и забеременеешь. Это моя отцовская воля.

— Папа, — прошептала я. — Ты этого не сделаешь.

— Твоя мать для меня — вся моя жизнь, — ответил отец. — И ты скоро поймешь, что это даже лучше для тебя.

— Ты думаешь, Тарас согласится отдать вам своего ребенка?

— Да, согласится. В отличие от тебя, он более здравомыслящий человек и умеет слушаться старших.

Я стояла посреди комнаты, чувствуя, как мой маленький и счастливый мир, который я так долго строила для себя, разлетается вдребезги. И каждый осколок моего несбывшегося счастья так больно ранил мое сердце, что удивительно, как я еще не умерла.

Страшные животные, или О ванной

— Маленькая уборщица, почему ты такая мрачная? — спросил Эрнесто, поджидавший меня у подсобки. — Тебя не радует здоровая мама?

— Радует, почему же. Просто теперь мой отец одержим идеей выдать меня замуж, чтобы я в срочном порядке произвела на свет ребенка, которого они с матерью отберут у меня и будут воспитывать сами.

— Это они зря, — серьезно сказал маг. — Ребенка должны воспитывать только родители. Странно, что твой отец этого не понимает.

— Он слишком сильно любит маму, — вздохнула я. — А вы сказали, что маме нужен кто-то, чтобы посвятить себя ему. Вот отец и решил, что внук будет самым лучшим выходом.

— Странные вы существа, люди. У нас ребенок является наивысшей ценностью, но никто не будет принуждать женщину рожать, тем более для кого-то. А вы слишком плодовиты, поэтому рассматриваете детей, как разменные монеты.

— Разве у магичек проблемы с деторождением? — удивилась я.

Эрнесто пожал плечами.

— Это тебя не касается, но я скажу, что для нас один ребенок в семье — уже огромное счастье. Все же бытие магом накладывает некоторые ограничения.

Не смотря на мое подавленное состояние, я посочувствовала магичкам. Жить, зная, что ты можешь не продлить себя, не оставить после себя хоть частички, наверное, ужасно. А может быть, и нет. Что я, в сущности, знала о жизни магов? Практически ничего. Может быть, проводя дни в отдыхе и в тренировке боевых умений, взрослые маги вовсе не нуждаются в детях, чтобы обеспечить себе поддержку в старости и продление своего рода ради передачи нажитого добра? К тому же, маги не только получают от государства огромные средства на свою роскошную жизнь, они еще и хорошо зарабатывают. Был бы вчера на моем месте какой-нибудь зажиточный купец, он бы без разговоров отдал требуемую сумму ради спасения близкого человека.

— Не грусти, — приказал маг. — Мне нужно, чтобы на балу ты была в прекрасном расположении духа. Если тебя так гнетет то, что сказал тебе отец, поговори с матерью. Уверяю тебя, после моего лечения она полностью адекватна.

— Спасибо за заботу, господин Эрнесто, — поклонилась я.

— Пустяки, — отмахнулся маг, хотя я видела, что ему была приятна моя благодарность. — Я принес тебе платье. Оно из гардероба моей матушки, тебе, наверное, будет великовато, поэтому подгони под себя, чтобы на фигуре сидело, как влитое. Волосы нужно будет зачесать наверх, по шее спустить несколько волокон. И обязательно надень ажурные перчатки в тон платью и туфли. В таком виде ты должна будешь прибыть в Дворец Магов.

— Но, господин маг, я же замерзну!

— Накинь это, такую меховую штуку на плечи, не знаю, как она называется.

— У меня ни палантина, ни горжетки, — сказала я. — А можно одеть сапоги, взять туфли с собой, а потом переобуться?

Маг скривился.

— Остановишься в гостинице "Звезда", — решил он, — перед балом я заеду за тобой, чтобы ты не выглядела, как деревенская дурочка. Не хочу тебе угрожать, но если ты меня опозоришь, то я сделаю что-то очень плохое. Не люблю быть посмешищем.

— Если все это так сложно, то зачем вы настояли, чтобы я пошла на бал?

— Потому что так надо, — непонятно ответил Эрнесто. — И веди себя на балу поскромнее, ясно?

Я кивнула, и маг сунул мне в руки холщовую сумку с нарядом.

— Надеюсь, ты сможешь разобраться в бретельках и пуговках, — не смог он не уколоть меня напоследок.