Кнопка

– Они всегда появляются парами, – продолжила ведьма. – Двумя, тремя, четырьмя парами. Одни, – она несильно пнула ногой бездыханного летчика, – стремятся задержаться в нашем мире, чтобы его поработить, другие пытаются их остановить. С каждой вылазкой техника и тех, и других совершенствуется. Но до сих пор сильнее оказывались сила закаленной стрелы гнома и магия мысли ведьмы…

К крыльцу один за другим подтягивались рыболовы, только что бывшие на грани жизни и смерти. У меня мелькнула мысль, – до соревнований ли им будет после всего случившегося? А я? О чем буду думать я, забрасывая блесну в воды заповедной речушки?

– Почему… – наконец-то раскрыл я рот, но ведьма предвосхитила вопрос:

– Картина. Она много лет вист здесь, приколотая кнопками. Когда кто-то из уставших с дороги гостей уделяет ей излишне долгое внимание, картина, словно оживая, избавляется от кнопки. И до тех пор, пока кнопка вновь не окажется на своем месте, дверь в чужой мир остается открытой. А когда все заканчивается, на картине появляется новый рисунок…

– Какой? – спросил я, хотя, какая разница – какой там будет рисунок.

– Лучше бы тебе его не рассматривать, – буркнул гном Спартак.

– А что с этим, э-э-э… – я посмотрел на летчика.

– Картина заберет его себе, – ответила ведьма.

И тут прямо на моих глазах летчик вместе со стрелой, торчащей из неестественно плоской спины, словно бы растаял. Я перевел взгляд на черный летательный аппарат, и в ту же секунду он тоже исчез.

– Не оборачивайся! – предостерегла меня ведьма. – Никто из вас ничего не вспомнит. Сегодня вечером команда гномов и команда ведьм будет соревноваться с командами людей в умении ловить рыбу. Приз победителю будет, скажем, семь тысяч долларов.

И впервые за все время, ведьма улыбнулась и подмигнула мне.

…Я задержался на крыльце, пропуская в дом знакомых и незнакомых попутчиков, с которыми всю ночь добирался до заповедника на тихоходной шаланде. Объемистый рюкзак оттягивал плечи, в одной руке я держал прочный тубус со снастями, в другой – открытую банку пива, которую собирался допить, чтобы не нести в помещение.

Мое внимание привлек приколотый к стене кнопками с выпуклыми белыми шляпками большой лист бумаги с каким-то потускневшим изображением. Приглядевшись, я различил в синеющем небе черный летательный аппарат, стремительно пикирующий и стреляющий в разбегавшихся в панике людей. В стороне, над полуразрушенной избой клубилось облако густой пыли…

Да какое мне дело до картины! Гораздо важнее прочитать висевшее на двери объявление о предстоящих соревнованиях, которое почему-то было написано изящным каллиграфическим почерком…