Книготорговец

— Мы отнесем их лично, — возразил я. — Прямо сейчас, немедленно. Чем быстрее они их получат, тем лучше. Завтра может быть уже поздно. Завтра их злость поутихнет. Люди всегда успокаиваются к утру. Значит так, — распорядился я, — ты сейчас пойдешь и доставишь эти два письма. А я тем временем побегаю по городу и попытаюсь выяснить что-нибудь о привычках Лайонела Пенталуна. Увидимся вечером…

Я вернулся в девять часов и застал Джорджа в постели с сигаретой в зубах и чашкой кофе в руке.

— Отнес оба конверта, — сообщил он. — Просто опустил в почтовый ящик, позвонил в дверь и убежал. У Вомберга огромный дом, огромный белый дом. А ты что-нибудь узнал?

— Навестил одного знакомого, который работает в спортивном отделе «Дейли Миррор». Он все мне рассказал.

— И что же?

— По его словам, распорядок дня Пенталуна, как правило, не меняется. Он работает по ночам, но куда бы он ни отправился в начале вечера, он всегда — и это самое важное — заканчивает его в клубе «Пингвин». Он появляется там около полуночи и сидит до двух часов или половины третьего. Он содержит несколько агентов, и в это время они приносят ему сплетни со всего города.

— Это все, что нам нужно знать, — обрадовался Джордж.

— Даже слишком просто.

— Легкие деньги.

Джордж достал из буфета початую бутылку виски, и следующие два часа мы сидели на кроватях, пили виски и строили великолепные, грандиозные планы развития нашей фирмы. К одиннадцати часам мы уже нанимали штат, состоящий из пятидесяти человек, включая двенадцать знаменитых боксеров, а контора у нас располагалась в Рокфеллеровском центре. Ближе к полуночи мы приобрели контроль над всеми журналистами светских новостей и по телефону диктовали им нужные сюжеты, стараясь ежедневно оскорбить и разозлить не меньше двадцати богатых персон по всей стране. Мы были сказочно богаты, Джордж ездил на английском «Бентли», а в моем гараже стояли пять «Кадиллаков». Джордж без конца упражнялся в телефонных разговорах с Лайонелом Пенталуном. «Это ты, Пенталун?» — «Да, сэр». — «Слушай меня. Сегодня твоя статейка мне не понравилась. Вообще отвратительная». — «Прошу прощения, сэр. Завтра я постараюсь написать лучше». — «Еще как постараешься, Пенталун. Между прочим, мы подумываем о твоей замене». — «Прошу вас, сэр, пожалуйста, дайте мне еще один шанс». — «Ладно, Пенталун, но в последний раз. Кстати, сегодня вечером ребята подложат гремучую змею в твою машину от имени мистера Хайрама С. Кинга, производителя мыла. Мистер Кинг будет наблюдать с другой стороны улицы, так что не забудь испугаться, когда ее увидишь». — «Да, сэр, конечно, сэр, не забуду, сэр…»

Когда мы наконец легли спать и погасили свет, я слышал, как Джордж еще долго распекал Пенталуна по телефону.

На следующее утро мы оба проснулись, когда часы на соседней церкви пробили девять. Джордж встал и пошел к входной двери за газетой, а когда вернулся, в его руке было письмо.

— Открывай! — в нетерпении крикнул я.

Он распечатал конверт и достал тоненький лист бумаги.

— Читай скорей!

Он начал читать вслух, поначалу тихо и серьезно, но постепенно его голос сорвался на высокий, почти истерический победный вопль, когда до него дошел смысл письма. В нем говорилось:

Ваше предложение кажется мне весьма и весьма оригинальным, и я готов одобрить любые ваши действия против этого мерзавца. Так что — вперед. Начните с пункта 1, и, если все пройдет успешно, я с удовольствием закажу вам весь список. Счет пришлите мне.

Уильям С. Вомберг.

В восторге мы заплясали по комнате в пижамах, громко восхваляя мистера Вомберга и крича, что мы богаты. Джордж крутил сальто на своей кровати, а я использовал свою как батут.

— Когда будем выполнять заказ? — спросил он. — Сегодня?

Я ответил не сразу. Не хотел торопиться. История знает множество великих людей, которые потерпели поражение из-за поспешных решений, принятых под воздействием момента.

Я надел халат, закурил сигарету и принялся ходить по комнате.

— Нам незачем торопиться, — сказал я, — Мы выполним заказ Вомберга в свое время, но сначала надо разослать сегодняшние письма.

Быстро одевшись, мы вышли к газетному киоску на другой стороне улицы, купили по одному экземпляру всех ежедневных нью-йоркских газет и вернулись к себе. В течение следующих двух часов мы внимательно изучали прессу, и в итоге у нас получился список из одиннадцати потенциальных клиентов — восемь мужчин и три женщины — которых тот или иной газетчик оскорбил сегодня утром.

Все шло хорошо, работа спорилась.

Мы потратили еще полчаса на то, чтобы найти адреса оскорбленных — кроме двух — заполнить письма и надписать конверты.

Днем мы их разнесли по адресатам и к шести часам вечера вернулись домой уставшие, но довольные. Сварили кофе, разогрели гамбургеры и поужинали в постели. Потом вслух перечитывали письмо Вомберга. Много-много раз подряд.