Книга Страшного суда

— Я все писала на диктофон, — сказала она. — Все что было.

«Как Джон Клин», — подумал Дануорти, глядя на ее неровно обрезанные волосы и перепачканное лицо. Истинный историк, выводящий в пустой церкви посреди могил: «Я, узревший столько невзгод, доверяю пергамену все, чему сподобился стать свидетелем, дабы не поглотило время то, что надлежит помнить».

Киврин повернула ладони вверх и посмотрела на свои запястья, едва различимые в сумерках.

— Отец Рош, и Агнес, и Розамунда, и все остальные. Все они здесь. — Она провела пальцем вдоль косточки. — Iо suuicien lui damo аmо, — проговорила она едва слышно. — От друга милого приветом буду.

— Киврин, — позвал Дануорти.

— Пойдемте! — крикнул Колин. — Начинается. Слышите колокол?

—Да, — ответил Дануорти. Это мисс Пьянтини раскачивала тенор, вызванивая «Наконец грядет спаситель».

Киврин встала рядом с Дануорти и сомкнула ладони будто в молитве.

—Я вижу Бадри! — воскликнул Колин и, приставив руки ко рту, прокричал: — С ней все в порядке! Мы ее спасли!

К тенору мисс Пьянтини присоединились ликующие голоса других колоколов. Воздух заискрился изморозью.

—Апокалиптично! — просиял Колин.

Киврин взяла Дануорти за руку и крепко сжала ее в своей.

—Я знала, что вы придете, — сказала она.

Сеть раскрылась.