Книга снобов, написанная одним из них

Понятие "сноб" прочно вошло в сознание англичан. Слово "сноб" заняло свое место в нашем честном английском словаре. Дать ему точное определение мы, пожалуй, не сумеем. Мы не можем сказать, что такое "сноб", как не можем определить, что такое "остроумие", "юмор" или же "лицемерие", хотя мы знаем, что это такое. Несколько недель тому назад, когда мне выпало счастье сидеть рядом с одной молодой девушкой за гостеприимным столом, где нудно и напыщенно разглагольствовал бедняга Джокинс, я написал на белейшей камчатной скатерти "С..б" и обратил внимание моей соседки на эту коротенькую надпись.

Девушка улыбнулась. Она сразу поняла, в чем дело, мгновенно отгадав две недостающие буквы, скрытые за точками, и я прочел в ее глазах согласие с тем, что Джокинс действительно сноб. Правда, дамы пока еще редко пользуются этим словом, но их улыбающийся ротик принимает неизъяснимо прелестное выражение, когда они его произносят. Если какая-либо молодая леди в этом усомнится, пусть у себя в комнате попробует произнести это слово перед зеркалом. Если только она проделает этот несложный опыт, то, клянусь жизнью, она непременно улыбнется и признает, что это слово удивительно красит ее ротик. Хорошенькое круглое словцо, все состоящее из мягких букв; кроме одной свистящей в начале, как бы для придания ему пикантности.

Тем временем Джокинс продолжал нести чушь, хвастаться и морить всех со скуки, нисколько этого не сознавая. Нет сомнения, что он будет орать и реветь, как осел, до бесконечности или, по крайней мере, до тех пор, пока его слушают. Никакими словами сатиры нельзя переделать натуру человека и сноба, точно так же, как нельзя превратить осла в зебру, исполосовав его кнутом.

Однако мы можем предостеречь наших соседей, сообщив им, что тот, кем восхищаются они вместе с Джокинсом, попросту мошенник. Мы можем на опыте проверить, сноб он или нет, тщеславный ли он шарлатан, хвастун ли он, лишенный смиренномудрия, не знающий милосердия и чванящийся своей мелкой душонкой. Как он обращается с большими людьми и как - с маленькими? Как он ведет себя в присутствии его светлости герцога и как - в присутствии лавочника Смита?

И мне кажется, что все английское общество заражено проклятым предрассудком сребролюбия, что мы низкопоклонничаем, льстим и заискиваем у одних, а других презираем и дерем перед ними нос - все мы, снизу доверху, от низших и до высших. Моя жена весьма сдержанно - "с надлежащим достоинством", как она изволит выражаться, - разговаривает с нашей соседкой, женой лавочника; в то же время она, то есть миссис Сноб, Элиза, жизни не пожалела бы, лишь бы быть представленной ко Двору, как ее кузина, супруга капитана. Элиза, конечно, прекрасная женщина, но ей стоит невыразимых мучений признаться, что мы живем на Верхней Томсон-стрит, в Сомерстауне. И хотя я уверен, что миссис Бакенбард любит нас гораздо нежнее, чем своих родственников Шлипшлепов, но вы бы послушали только, как она без конца болтает о леди Шлипшлеп, - и: "Я сказала сэру Джону, "милый мой Джон", - и о доме Шлипшлепов, и об их приемах на Хайд-парк-террас.

Леди Шлипшлеп, встречаясь с Элизой, которая доводится какой-то дальней родственницей этому семейству, протягивает ей один палец, который моя супруга вольна пожать с самым искренним умилением.

Но если бы вы только видели, как ведет себя ее светлость в день званого обеда, когда к ней приезжают лорд и леди Ослофф!

Больше я не в силах терпеть эту дьявольскую выдумку, - знатность, убивающую в людях данное им природой милосердие и искренность дружбы. "Надлежащее достоинство" - как же! Ранги, привилегии - еще чего! Табель о рангах - это ложь, сжечь ее надо. Она была хороша для церемониймейстеров доброго старого времени. Выступи же вперед, великий маршал, установи в обществе равенство - и пусть твой жезл заменит все вызолоченные палочки старого двора. Если это не святая истина, - если весь мир не идет в этом направлении, - если преклонение перед величием, унаследованным от предков, не надувательство и не идолопоклонство - давайте вернем назад Стюартов и отрежем Свободной Печати уши у позорного столба.

Если бы наши родственники, Шлипшлепы, захотели познакомить меня с лордом Ослофф, то после обеда я бы воспользовался случаем и сказал бы ему самым добродушным тоном: