Читаем Книга рисующих нейросетей полностью

Обитатели заброшенного дома

Я дорвался, ага.

Картинки разогревают воображение и позволяют увидеть детали более чётко. Да и вообще — мы с вами, похоже, живём в визуальную эпоху, где людям слишком важно посмотреть… в истории человечества такое случается регулярно, эпохи Слова сменяются эпохами Образа — и снова возвращаются эпохи Слова — так что подождём и перетерпим, коллеги.

И будем использовать, раз такое дело, все возможные инструменты — если уж у нас теперь есть электронные художники, умеющие после стапятисот попыток всё-таки попасть в точку и изобразить какой-нибудь наш личный сон, глюк или грёзу.

Меня довольно часто тянет на кошмар. Красивая жуть дорогого стоит, ужасных историй у меня довольно много — и порой находит стих очередной раз это дело перешерстить и посмотреть, нельзя ли переделать обложки на более привлекательные или вложить пару-другую иллюстраций.

Особая прелесть нейросети Проблембо — это её умение имитировать и смешивать стили разных художников. Я дорвался. Я сделал, наверное, десятка три вариаций на тему своего любимого Родни Метьюза — и у меня на обоях стоит эта утончённая прелесть, этот инопланетный город-корабль под холодной и чужой луной. Так красиво, что я просто не могу вам не показать:

И ведь впрямь похоже на Метьюза, ну!

Дорогие друзья, я понимаю, что всё это профанация. Но — так красиво, так похоже… А иллюстраций, сделанных самим Метьюзом, мне всё равно никогда не видать — об этом и помыслить невозможно. Всё равно, что мечтать об иллюстрациях, сделанных Ван Гогом или Дали, ага. И я наслаждаюсь хотя бы этими имитациями — бездуховный тип и без претензий, играю в сбычу мечт… Так красиво…

Замок Тёмного Властелина отражается в луне

Обитатели иномирных джунглей

Кибернетическая собака-телепат

Пилот мухожука ремонтирует свою машину

Я всё понимаю, дорогие друзья. Это всего-навсего мои глюки и нейросеть. Но это ведь не картинки, а каталог сюжетов! Это так достоверно, так подробно, что уже можно рассматривать детали. Ну да, я играю с нейросетью в удивительные миры — но так она хороший игрок! Мне не нравится то, что нейросеть выдаёт в виде слов, но меня завораживают образы. И я немного переключаюсь с просто глюков и больной фантазии на иллюстрации к собственным ужасным историям:

Девочка-призрак из рассказа «Качели»

Мне показалось, что стиль Метьюза, как бы он меня ни восхищал, для этого рассказа не годится. Видения Метьюза — потрясающе конкретные, а тут — неуловимое и ускользающее, неосязаемое, болезненное воспоминание… Размытая, почти монохромная акварель — точнее подходит, я думаю.

Или вот ещё для акварели хорошо: этот музыкант, так сказать, певец — из рассказа «Зелёная неделя». И его страхи, его совесть, его глюки — русалки. Капает, течёт, стекает, превращается… превращается…

Но акварель бывает всякая. Когда я пытался выпросить у Проблембо бабу Дашу из рассказа «Другое тесто» — мне эта призрачная муть не нужна была. Тут, конечно, тоже летучее, светящееся — но более осязаемое и живое. Не призрак, а тёплое тело.

Маленько, всё-таки, ведьма. Но не злая. Старая мудрая ведьма, но не злая — вот так хотелось.

А чёрт получился случайно. Чёрт по ошибке, такой лунный, холодный, призрачный и грустный, неприкаянный такой чёрт. Может быть, даже уставший делать зло и всерьёз подумывающий о том, не сменить ли профессию.

Зато Проблембо сделала мне лучшего демона-фею из рассказов «Царство фей» и «Серое зеркальце». Он грустный, он ужасный, он каменный, он над городом… крыльев можно было бы и побольше, рога можно было бы и свернуть — бараньи же должны быть, комиксом от этого товарища несёт — но всё равно это самый лучший товарищ фея. Ни одна нейросеть с этим образом не справлялась даже условно, даже с референсами, даже после недель и сотен проб. Так что я не теряю надежды на полное сходство. Возможно, мы с Проблембо его ещё поправим и доведём до идеала. На этой картинке Проблембо имитирует не акварель, а гуашь и акрил.

*В дополнение к тексту из блога: когда я попробовал изобразить фей в стиле КавайКреатор, вышло и достовернее, и более характерно. Но и к этому стилю есть вопросы: не все любят аниме, даже в виде отлично исполненном:

Тут мы ещё отметим, что анимешные стили в Проблембе имеют меньшее разрешение и худшее качество, чем Миджорни — для серьёзной работы их нужно улучшать.

А вот так выглядят крысы, умеющие искать пути между мирами — из рассказа «Мышкины слёзки». Не совсем крысы, ага. Это ведь не крысиная мордочка, а лицо, хоть и нечеловеческое. Большая удача.

А здесь Проблембо не поняла запрос — и выдала такой прекрасный и живописный зомби-ужастик, что я даже поправлять не стал. Дивно же! Только взгляните, какой джентльмен на переднем плане! Небось, ещё утром кофе с растительным молочком пил, скучал и маялся нудной офисной жизнью! И какие саркастические взгляды у черепов… нет, дивно!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Айвазовский
Айвазовский

Иван Константинович Айвазовский — всемирно известный маринист, представитель «золотого века» отечественной культуры, один из немногих художников России, снискавший громкую мировую славу. Автор около шести тысяч произведений, участник более ста двадцати выставок, кавалер многих российских и иностранных орденов, он находил время и для обширной общественной, просветительской, благотворительной деятельности. Путешествия по странам Западной Европы, поездки в Турцию и на Кавказ стали важными вехами его творческого пути, но все же вдохновение он черпал прежде всего в родной Феодосии. Творческие замыслы, вдохновение, душевный отдых и стремление к новым свершениям даровало ему Черное море, которому он посвятил свой талант. Две стихии — морская и живописная — воспринимались им нераздельно, как неизменный исток творчества, сопутствовали его жизненному пути, его разочарованиям и успехам, бурям и штилям, сопровождая стремление истинного художника — служить Искусству и Отечеству.

Екатерина Александровна Скоробогачева , Екатерина Скоробогачева , Лев Арнольдович Вагнер , Надежда Семеновна Григорович , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Документальное