Книга Кораблей. Чародеи (СИ)

— Что здесь происходит? — сварливо и, вместе с тем, взволнованно спросил помощник комтура, и троица обернулась. Мужчина в черном плаще как раз отвел от лица платок, которым так же, как и Хельга, зажимал нос. И, увидев его лицо, советница ощутила себя так, точно лошадь лягнула ее под дых. Леди Блэкмунд ухватилась рукой за стену и скорбно подумала, что насчет спорящих людей она ошиблась. Во всяком случае, этот человеком точно не был — на Лисая Яннига зелеными глазищами с вертикальными щелочками зрачков смотрел легат Его Высокопреосвященства Торус Фенхель эйп Леденваль.

— Что происходит? — сипло завопил он, совершенно не обращая внимания на замершую в дверном проеме советницу. — А вы как думаете? Эти недоумки, — черноволосый обличающе ткнул перстом с массивным кольцом ордальона на пальце в охранников, — мало того, что отказываются пропустить меня допросить одну из элвилин, так еще задают идиотские вопросы по поводу того, из какого коридора я вышел и в какой вошел!

После яростной тирады легат зашелся надсадным кашлем, картинно приложив руку к груди, и снова прижал платок к носу. Хельга, услышав о допросе, подумала, что она, пожалуй, даже готова наплевать на установленную в тюрьме защиту от волшбы и попробовать от души приложить Торуса огненным шаром в лоб.

— Ну, конечно, — едко протянула женщина, входя в караулку и чувствуя, что силы, вместе со способностью здраво рассуждать, почти молниеносно возвращаются. — И как только я не догадалась, каким именно ветром занесло в узилище легендарного менестреля…

Легат дернулся, будто его кинжалом в бок ударили, и надменно посмотрел на советницу:

— Что за намеки, леди? Я никогда не занимался исполнением пошлых песенок, считая это уделом плебеев и недоумков!

— Э… — Хельга, заморгав, изумленно посмотрела на элвилин. — При чем тут ты? Я имею в виду Сандру Тальку. Что, старое знакомство наконец-то переросло в нечто большее, и она теперь следует за тобой по пятам, используя дольмены?

Тут пришла очередь хлопать глазами Торусу. Он замолчал и подозрительно оглядел Хельгу с головы до ног. Потом лицо его озарила внезапная догадка, и легат, отведя руку от лица и старательно улыбнувшись, неуверенно произнес:

— Дорогая?

— Здравствуй, милый, — почти выплюнула советница и скривилась, — а позволь узнать, зачем ты срезал волосы?

— Я? — мужчина на мгновение замялся, а потом захрипел с удвоенной силой: — Я… не обязан отчитываться ни перед кем, даже перед вами, мм… милая.

— Дон Торус, — робко подал голос один из стражей, — может вам того, вина подогреть? Посидите, попьете, а то вон вас как прихватило, да и не мудрено — ливень-то какой всю ночь был… А пока вы лечитесь, глядишь, и Его Преосвященство подоспеют…

— Недоумок! — зашипел на охранника легат, и Хельга со злорадством подумала, что близкие отношения с племянницей гроссмейстера явно не пошли эйп Леденвалю на пользу: ишь, как злобствует.

Дверь позади неожиданно скрипнула, и советница, резко обернувшись, увидела на пороге высокую фигуру Олава Эйнара. Седой, рослый и поджарый комтур окинул караулку внимательным взглядом холодных голубых глаз, от которых, казалось, не укрылась даже такая мелочь, как сплетший в углу сеть паучок. Заметив женщину, епископ сдержанно кивнул и обратился к Яннигу:

— Почему вы все еще не проводили леди Хельгу в камеру? По-моему, сейчас не время выяснять отношения.

— Простите, Ваше Преосвященство, — Лисай нагнулся и, поймав руку епископа, приложился к железной печатке, — но, кажется, здесь какое-то недоразумение. Мы с донной Блэкмунд только что пришли и сами еще толком не разобрались в причинах спора господина легата и вот этих доблестных стражей.

Выпрямившись, студиозус вопросительно посмотрел на охранников.

— Вот именно, что недоразумение, — буркнул элвилин и пленительно улыбнулся советнице: — Хельга, дорогая, скажите же им.

— Что сказать? — удивилась женщина и задумчиво покачала головой. Неужели Торус действительно считает, что Хельга станет помогать ему после того, как он ее бросил? Волшебница подозрительно посмотрела в лицо элвилин. Легат, конечно, был изрядной сволочью, но, стоило отдать ему должное, дураком не был никогда. Размышления ее прервал отец Олав, мягко коснувшись рукой плеча:

— Леди Блэкмунд, я думаю, что наши дрязги не будут вам интересны, а дело, по которому я вызвал вас в Сатвер, отлагательств не терпит. Так что, — он повернулся к Яннигу: — Проводи леди советницу в каземат, и охрану возьми. И смотри, осторожнее, эти девицы только на вид беспомощны …

Комтур хмыкнул, и у Хельги почему-то сложилось впечатление, что Олав Эйнар имел в виду не только пленниц, но и ее саму. Советница гордо вскинула голову и на всякий случай обдала его ледяным взглядом, на что тот мягко улыбнулся и поднял два перста для благословения. Идя по коридору вслед за Яннигом и стражником, прихваченным из караульного помещения, леди Блэкмунд печально размышляла, что в общей череде отвратительных дней настолько поганого у нее не было давно. В пол уха она прислушивалась к удаляющемуся бормотанию допрашиваемого Эйнаром кнехта: