Книга формы и пустоты

Растолкав помощников, она протиснулась на кухню и застыла как вкопанная. Кухня напоминала фотографии разрушенных домов, которые она вырезала из новостей после землетрясений, торнадо и наводнений. Повсюду стояли продукты: банки, коробки и пакеты с чипсами, хлопьями и супами, замороженные продукты таяли в раковине и по всему столу, специи высыпались из ящиков, а сухая лапша была разбросана по полу так, что она не могла идти, не поскользнувшись на них.

– Ой, какой ужас! – воскликнула она. – Какой беспорядок! Мне нужно здесь прибраться.

– Мы можем прибраться потом, – предложила Кори, появляясь у нее за спиной. – Мы все поможем. Но давай сначала закончим выбрасывать ненужное, а?

– Но уже так много вещей выброшено! По-моему, выбрасывать больше ничего не нужно. Так ничего не останется. Что я приготовлю Бенни на ужин? Я не могу готовить, когда на кухне такой беспорядок!

– Но Бенни пока еще…

– Нет, – твердо сказала Аннабель. – Хватит. Не трогайте здесь ничего. Я сама потом тут уберусь.

Она была непреклонна, и очистная команда перешла наверх. Аннабель позволила им расчистить коридор, убрать старые журналы и расширить проход в ванную, но когда Джевон начал вынимать из ванны принадлежности для рукоделия, Аннабель снова запротестовала.

– Это нельзя брать, – сказала она, загораживая дверной проем.

– Хорошо, хорошо. Просто скажи, от чего ты хочешь избавиться. – Он поднял мокрый пакет с наполнителем из полиэфирного волокна. – Это нужно?

– Да, – ответила Аннабель. – Это для подушек. Я собираюсь шить подушки.

– Чудесно, – произнес Джевон, передавая наполнитель Дженни, которая ждала в коридоре. – А это?

Он указал на стопку пустых рамок для фотографий между ванной и унитазом. Аннабель вытащила одну рамку и осмотрела ее.

– Ой, они все размокли, какая жалость! Но они мне еще пригодятся. Выглядят как старинные, правда? Да еще и заморенные… то есть мореные. Не так-то просто добиться такого эффекта. Это нужно оставить. – Она передала рамки Дженни, и та отнесла их вниз, а Джевон тем временем вытащил из-под раковины старый синий чемодан и поставил его на сиденье унитаза.

– Ух ты! – воскликнула Аннабель. – Я и забыла про него.

Чемодан был покрыт плесенью. Аннабель, поколебавшись, отряхнула и открыла его. Чемодан был битком набит мягкими игрушками и куклами: сшитая из носка обезьянка, какаду, розовый бегемот, несколько плюшевых мишек и Тряпичная Энни[87]. Она взяла в руки тюленя. Вместо Дженни в дверях появился Декстер. Аннабель покачала тюленем у него перед лицом, как будто тот плыл.

– Класс, – застенчиво произнес Декстер. Тюлень подплыл к его носу.

– Привет. Меня зовут Гарольд, я тюлень.

Декстер с улыбкой поклонился.

– Милое имя для тюленя, как по-твоему? – спросила Аннабель.

– Мэйзи бы они понравились. – Декстер с тоской посмотрел на чемодан. – У нее проблемы с тревожностью, и ей помогают мягкие игрушки. Чтобы успокоиться, она их кусает, и они не возражают.

– Гарольду бы это не понравилось. У меня тоже проблемы с тревожностью, но я никого не кусаю. – Аннабель прижала тюленя к груди, потом положила его обратно в чемодан и закрыла крышку. Потом вздохнула и снова открыла чемодан. – Но я понимаю, все люди разные… Вот, можешь отдать это Мэйзи.

Порывшись в чемодане, она вручила ему потрепанного пингвина. Декстер с пингвином удалились, а Джевон принялся рыться в чулане. Все больше погружаясь в меланхолию, Аннабель сидела на крышке унитаза и смотрела, как он вытаскивает и показывает ей вещи. Набор для вышивания «Два сердца, одна любовь» в оригинальной упаковке – свадебный подарок от коллег «леди-ножниц» – она оставит себе. Коробка с принадлежностями для вязания: спицы и крючки, папки с выкройками, спутанные клубки пряжи и недовязанные пинетки, которые Бенни перерос, прежде чем она успела их закончить, – все это тоже пусть останется. А уж коллекцию декора «Осенний урожай» и костюм пугала, в котором Бенни ходил на первый в жизни Хэллоуин, определенно нужно оставить.

Когда Джевон робко возразил, что костюм может порадовать какого-нибудь другого ребенка, Аннабель отняла у него сумку и, роняя по пути декоративные осенние листья, пошаркала по коридору в свою спальню. В спальне орудовала Кори. Когда вошла Аннабель, она прикладывала одну из фланелевых рубашек Кенджи к груди Гордона, проверяя, идет ли она ему. У ее ног стоял мешок для мусора, в котором уже лежало несколько рубашек. Аннабель ахнула и с криком «Нет!» сделала выпад, выхватив рубашку из рук Кори.

– Это рубашки Кенджи. Они для памятного одеяла. Не трожьте их! – Сжимая в руках рубашку и пакет с костюмом пугала, она попятилась к стене. – Все, я думаю, на сегодня достаточно. Я очень ценю вашу помощь, но думаю, вам лучше уйти прямо сейчас.

– Но, Аннабель, мы еще не…

– Нет! – взвизгнула Аннабель. – Пожалуйста, хватит! Я хочу, чтобы вы ушли. Немедленно!

Гордон юркнул за дверь. Аннабель забилась в угол, прижимая сумку к животу.

– Аннабель! – Кори подняла ладонь в умиротворяющем жесте. – Я знаю, что ты расстроена, но…

– Нет! – закричала та. – Не подходи! Просто убирайся! Отсюда!