Книга Cнов

Я подняла глаза и прислушалась… Мне показалось, что по галереям краеведческого музея гуляет дух памяти тех, чьи имена и лица стерты волею судьбы. Передо мной лежал небольшой предмет. Он уносил во времена, когда кипятили чай в самоварах, когда дом наполнялся запахами весенней свежести, когда по улицам неторопливо и размеренно прогуливались дамы, среди них и она, Ольга Емельянова… В апрельский вечер 1906 года на 25-летний юбилей Торгового дома всем именитым гражданам города вручали почетные знаки. Закончилось торжество, жизнь растворилась в мягком весеннем ветре, судьба одной женщины слилась в огромном, бесконечном мире с судьбами миллионов. Через много-много лет, когда уже не осталось в живых свидетелей тех событий, продолжает хранить память маленький предмет, лежавший передо мной с лаконичной надписью: «25 лет Дому Емельяновых»…

Отшумела Гражданская война, городок затих, словно погрузился в ожидание. Предчувствие великих событий сбылось – наступила эпоха индустриализации. За какие-то 50 лет поселение в три тысячи человек выросло в полумиллионный промышленный город. Это был период Кузнецкстроя – величайшей стройки XX века, когда со всей огромной страны сюда были сосланы репрессированные, ни в чем не повинные люди, построившие в итоге наш город.

В начале прошлого века прошел знаменитый съезд женщин, который поставил перед представительницами слабого пола великую цель борьбы за равноправие и равенство с мужчинами. Именно тогда женщины стали активно участвовать в жизни общества. Коммунистическая партия прилагала все усилия, чтобы вытащить женщин из среды домохозяек, предлагала новый идеал женщины – рабочей, равной мужчине по силе, подруги, которая может и управлять, и строить, и воспитывать детей, женщины, которая может все! Так появляются «выдвиженки»: Тоня Елисеева, которая назначается начальником доменного цеха, Анастасия Редкина, заведующая горздравотделом. Из ниоткуда появляются люди, свято верившие в мечту о светлом будущем, готовые ради нее отдать свою жизнь, и жизнь близких. Массовое ментальное рабство, фанатики и рабы, погруженные в иллюзию собственной значимости. Казалось, весь народ вдруг очнулся от многовекового рабства крепостной зависимости, тысячелетия эти люди были рабами, и вот сейчас к ним пришел Спаситель. Он освободил их и построил на высвободившейся бешеной энергии целую систему, страну, в которой 70 лет культивировались идеалы равенства, свободы и братства. Какой гигантской была сила проснувшегося народа, сила, способная заводы построить, наладить индустрию, и развить инфраструктуру, пройти мировую войну, а затем, завалив Европу трупами фашистов, дойти до точки, с которой все будет построено снова! Великая картина проснувшегося Бога, который вдруг получил свободу и не знал, что далее с ней делать.

Я размышляла над страницами лежавших передо мной книг и представляла этих женщин, слыша их голоса, видела их выступающими в самодеятельности, горящими в цехах, приходящими без сил домой. Я увидела их вдруг не такими счастливыми, как нам показывали старые кинофильмы, я увидела их настоящими, лишенными свободы, контролируемыми всей партийной системой. Я поняла, что, когда энергия страны вдруг проснулась, ее необходимо было сдержать и верно направить, иначе случился бы взрыв. Для вселенской гармонии людям была подарена мечта о светлом и прекрасном мире, где все равны и нет между людьми деления. Она стала культом и вдохновляла советских граждан на подвиги, она вела их, и главная печаль заключалась в том, что люди были рабами тысячелетиями, и теперь они ими же остались, с единственной разницей в названии политического строя… Разве способны были эти люди изменить свою судьбу? Нет. Пришел один человек, который сказал, как надо поступать, и они поверили. Это был Ленин. Странное у меня к нему отношение. Какова его роль? Может, он пришел не случайно для людей. Может, их надо было 40 лет водить по пустыне, как когда-то водил евреев Моисей, и подвергать пыткам и страданиям, чтобы умерло поколение рабов? Все во Вселенной было не случайно, все было абсолютно гармонично и прекрасно, даже в этом страдании, называемом тогда благом, а сейчас злом, в этом была видна космическая закономерность и дуализм. Так стоит ли осуждать этих людей, на идеалах которых выросли все мы?..

Осуждение было не уместно, я вспомнила Фойгт. Она, чужая здесь, стала для многих родной. Она пропустила сквозь себя боль и полюбила тех, кто страданием своим испил эту чашу, полную слез. В ней была мудрость, не теоретическая, с красивыми фразами, в ней была практическая мудрость, которая стала опытом. Реальностью, улучшающей все во Вселенной. Она познала и не осудила, она полюбила людей. Тех, кто осудил себя сам, запутавшись в своих собственных ограничениях и представлениях, кто осудил себя так давно, что уже забыл когда. Тех, кто чередой рождений и перевоплощений проходил этот опыт рабства и подчинения, чтобы сейчас, возможно, родиться вместе с нами, поколением, лишенным предвзятости, и страха, поколением, осознавшим свою божественность.