Княжна Эворта. Нетлеющие страницы судьбы

– Я знаю, отец, я принимаю свою судьбу, - улыбнулась уголками губ.

Помимо темных и светлых направлений магии, имелось еще одно, очень редкое, таких людей называли сольтами. Все маги с таким даром стояли на контроле княжеской семьи, тем не менее, спокойно учились, существовали в мире с другими магами. Конечно, скрывали дар, стараясь не выделяться, все же диковинки привлекают особое внимание, к диковинкам тянутся или желают присвоить или уничтожить. К слову, несколько тысячелетий назад сольтов и уничтожали. Такие маги, как я, рождались вне закона, благо, это время давно кануло в лету.

Лицо Эша Эвортари смягчилось.

– Моя девочка. Райли на тебя положительно влияет.

– Отец, - тихо рассмеялась, не допуская к сердцу обиду, - я никогда не являлась неблагоразумной, если только в детстве.

– О да, я помню, ты особенно не любила картины, вазы и все, что плохо лежит.

Смущенно отвернулась.

– Напротив, мой князь, эти предметы я особенно обожала.

– Ликвидировать.

Было дело. Первые десять лет я росла непосредственным ребенком. Во дворце нет ни одного местечка, где бы не ступила нога Данатан Эвортари. При этом если что-то плохо висело, стояло или лежало, оно чаще всего… ликвидировалось.

– Не будем об этом, - дернула уголком губ.

Отец кивнул.

– Завтра твое второе совершеннолетие. После возвращения в родовое гнездо с темной стороны твоего старшего брата ты обязана отправиться в Декморт.

Сердце дрогнуло. По своему брату – Франсу, я успела заскучать. Его не было чуть больше четырех лет. Мне думалось, он бы на темной задержался еще на несколько лет, если бы не пришла моя очередь. А так как один из наследников в отсутствие другого обязан находиться во дворце, то ему в обязательном порядке сегодня вечером или, что верней, завтра надлежит вернуться в родное гнездо.

Папа покопался в стопке с книгами и выудил из-под них папку, протянул мне.

– Твоя миссия. В целях безопасности тебе запрещено рассказывать детали содержимого этой папки кому бы то ни было, даже самым близким.

Подняв два пальца вверх, описала круг, мысленно кастуя слова клятвы, и когда на кончиках вспыхнул белесый огонек, опустила руку. Князь Эш довольно кивнул.

– Хорошо. Ты можешь быть свободна, Дана. Вечером ужин, не пропусти.

– Позвольте еще несколько вопросов, мой князь.

– Слушаю.

– Могу ли я взять с собой Майю, и вечером меня на прогулку пригласил граф ВанМэлс, могу ли я позволить себе эту встречу?

– Сначала ознакомься с делом, после принимай самостоятельное решение по поводу своей служанки. Насчет жениха: если считаешь эту встречу необходимой, иди, но после традиционного ужина.

– Благодарю, отец, - сделала книксен, после чего обошла стол и, обняв родителя за шею, поцеловала в щетинистую щеку. Папа одной рукой всего на несколько секунд прижал к себе и отпустил.

– Ступай, Данатана. И навести мать, она переживает, хоть и старается этого не показывать.

Я хотела уточнить насчет второго отца, родного папы – Франса, но не стала, решив не отвлекать родителя от дел и, покорно поклонившись, оставила князя Эворта одного.

Глава 2

Леди Натан нашлась в башенной мастерской. По настоянию самой темной леди, к ее святая святых хранители не были приставлены, а слуги не имели права без прямого приказа княгини переступать порог мастерской. После короткого стука вошла в полутемное помещение, освещенное всего лишь несколькими свечами с маг искрой на навесных канделябрах.

Матушка стояла ко входу спиной, писала резкими мазками на холсте. Ее черные как смоль волосы двигались в такт телу и магии, по кончикам пробегали фосфорно-голубые искорки. Темная леди предпочитала творить практически обнаженной, прикрывая нагое тело шелковым халатиком, и теперь первая леди Эворта себе не изменила, облачившись в черное кружево, доходящее до тонких щиколоток, красиво спущенное по левому плечу.

– Княгиня, - сделала книксен. Тайно-жадным взглядом осмотрелась.

В мастерской родительницы мне доводилось бывать не часто, в последний раз моя нога ступала по каменным плитам чуть более полугода назад, с того времени интерьер не изменился. Куполообразные окна, закрытые тяжелыми плотными гардинами из черного бархата. Деревянный стол из массива, на котором в хаотичном беспорядке лежали всевозможные наброски, свитки, альбомы, банки с красками, трафареты. Встроенный в стену деревянный застекленный стеллаж с тем же содержимым, что и на столе, только в многократном размере, плюсом – артефакты и другие атрибуты живописного искусства. По центру - огромный мольберт, по левую от матери сторону - пуфик, по правую – небольшая лесенка.

– Данатан, - грудной размеренный голос приятной щекоткой пробежался по позвоночнику, - проходи. Рассказывай. Я слышала, Эш вызывал тебя на аудиенцию для благословления и вручения задания.